Зиновий Пешков-Французский генерал с нижегородским акцентом и старший брат Якова Свердлова

[Пpохожий]

Он был братом Якова Свердлова, крестником Максима Горького и другом Шарля де Голля. С ним охотно встречались Чан Кайши, Анри Филипп Петен, Марк Твен, Владимир Ленин и Андре Моруа. Он прошёл две мировые войны, добился успеха на дипломатическом поприще и был похоронен во Франции с высочайшими почестями

[Пpохожий]

Зиновий Пешков (Иешуа Залман Свердлов) родился в 1884 году в Нижнем Новгороде, в доме гравера Мовши Свердлова, по соседству с домом, в котором родился и вырос советский писатель Алексей Максимович Горький (Пешков).

Отец Зиновия, будучи успешным гравёром, не менее успешно подрабатывал в «царской тюрьме народов»: тайно исполнял заказы на фальшивые печати и штампы для нужд местных революционных организаций, коих к концу XIX столетия расплодилось в России великое множество.

Любопытно, что, хотя в доме царил революционный дух, а все дети Свердлова активно участвовали в деятельности социал-демократических организаций, это не мешало отцу семейства до конца дней своих оставаться на свободе.

В 1881 году по югу России прокатилась волна погромов. А в 1882-м Государь Император Александр III утвердил «Временные правила», ужесточавшие законы о черте оседлости. Свердлова спасла от выселения из Нижнего только его принадлежность к мастеровому цеху: ремесленникам разрешалось жить вне этой черты.

[Пpохожий]

Сыновья Мовши Свердлова Яков и Зиновий большой нежности друг к другу не питали. Между ними часто вспыхивали довольно жестокие драки. А однажды Яков, будущий председатель ВЦИК Российской Советской Федерации, пожаловался на брата в полицию из соображений личной мести, после чего отношения между ними окончательно испортились.

Вот как выглядит Зиновий Пешков по воспоминаниям секретаря Сталина Бажанова, бежавшего из СССР в 1928 году:

«Я знакомлюсь с семейством Свердловых. Это очень интересное семейство… Атмосфера в доме была революционная. Но старший сын Зиновий в результате каких-то сложных душевных процессов пришел к глубокому внутреннему кризису, порвал и с революционными кругами, и с семьей, и с иудаизмом. Отец проклял его торжественным еврейским ритуальным проклятием. Его усыновил Максим Горький, и Зиновий стал Зиновием Пешковым».

Зиновий принял Православие, однако неизвестно из каких именно побуждений: по желанию получить высшее образование, недоступное в России для иудеев, или по искренней вере во Христа.

[Пpохожий]

Поддавшись всеобщему порыву, Зиновий Пешков добрался до Ниццы, где поступил на службу в один из пехотных полков. Когда начальство узнало, что новобранец владеет пятью языками, Зиновию было поручено навести порядок в полковом архиве. После выполнения этого задания ему присвоили звание рядового второго класса, но выяснилось, что принят он в этот полк был по ошибке – не имея французского гражданства, служить Зиновий мог только в Иностранном легионе, во Второй полк которого он и был переведен. К 1 апреля 1915 года он дослужился до звания капрала, но уже 9 мая был тяжело ранен под Аррасом, потеряв большую часть правой руки.

В госпитале одна из медсестёр, готовившая раненого легионера к ампутации, произнесла по-английски: «Ну, этот умрёт!» Она не знала, что её пациент понимает английский язык. «Я посмотрел на неё и сказал: «А может быть, ещё не совсем?» Боже мой, что с ней сделалось!» – вспоминал Пешков.

[Пpохожий]

На его эвакуации настоял никому тогда не известный французский лейтенант по имени Шарль де Голль.

Зиновий выжил, потеряв при этом правую руку. Пролив кровь за Францию, с которой теперь будет связана вся его оставшаяся жизнь, он получил французское гражданство и орден Военного креста с пальмовой ветвью. Лейтенант де Голль навещал раненого в госпитале, и между ними завязалась дружба.

Из воспоминаний помощника Сталина Бориса Бажанова:

«Когда через некоторое время пришло известие, что он потерял в боях руку, старик Свердлов страшно разволновался: «Какую руку?» — и когда оказалось, что правую, торжеству его не было предела: по формуле еврейского ритуального проклятия, когда отец проклинает сына, тот должен потерять именно правую руку. Зиновий Пешков стал французским гражданином, продолжал служить в армии и дошел до чина полного генерала. От семьи он отрекся полностью. Когда я, приехав во Францию, хотел сообщить ему новости о его двух братьях и сестре, живших в России, он ответил, что это не его семья и что он о них ничего знать не хочет».

С 22 июня 1916 года занимался штабной работой, а затем пошёл по дипломатической линии: отправился в США, где находился до начала 1917 года. Вернувшись в Париж, получил звание капитана, орден Почётного легиона («за исключительные заслуги по отношению к странам-союзникам») и французское гражданство.

В мае того же года Пешков в ранге дипломатического сотрудника III класса прибыл в Петроград как представитель Франции при военном министерстве России, которое возглавлял тогда А. Керенский (от Керенского Пешков успел получить орден Святого Владимира 4-й степени). В Петрограде Зиновий после долгой разлуки встретился с Горьким.

[Пpохожий]

Имеются сведения о встрече Пешкова с Яковом Свердловым. По одной из версий, братья при встрече «не узнали» друг друга и рук не пожали. По другой, надолго уединились в комнате (из которой «вышли с белыми лицами»), беседа явно не задалась и привела к окончательному разрыву отношений. По третьей, на которой настаивает Я. Этингер, ссылаясь на свидетельство сводного брата Якова Свердлова Германа, Зиновий «в ответ на попытку брата заключить его в объятия резко оттолкнул его, заявив, что будет вести беседу только на французском языке». Последняя версия кажется наиболее правдоподобной.

А вот другой брат Зиновия, Вениамин, в 1918 году вернулся в охваченную гражданской войной Россию из благополучной Америки, где работал в одном из банков. Он исполнял обязанности наркома путей сообщения, в 1926 году стал членом президиума ВСНХ, потом был заведующим научно-техническим отделом ВСНХ, секретарём Всесоюзной ассоциации работников науки и техники и директором дорожного НИИ.

После октябрьской революции Зиновий Пешков ненадолго вернулся во Францию, но возвратился в Россию в 1918 году уже в качестве антантовского «куратора» Колчака, которому привёз акт о признании его «верховным правителем» России.

[Пpохожий]

в 1919 году Пешков осуществил реорганизацию армии Колчака на Урале и отрядов атамана Семёнова во Владивостоке. Во время службы в частях Белой армии Пешков дал диаметрально противоположные оценки двум её военачальникам. «Грабитель, вымогатель, отдаёт французское и английское оружие японцам, бесполезный в военном отношении», – говорил он о Семёнове, при этом крайне положительно отзываясь об адмирале Колчаке: «Это был человек исключительно высокого патриотизма. Из всех политиков Сибири он поражал своей целесообразностью и бескорыстием».

В Сибири Пешков пробыл недолго, так как многие белые офицеры знали о его родстве с Яковом Свердловым, а генерал-майор Фельдман высказал предположение, что через Пешкова к большевикам просачиваются важные сведения военного характера. Не желая терпеть сплетни и кривотолки, Пешков отправился на юг России, где продолжал службу во французской военной миссии у генерала Врангеля и в меньшевистской Грузии. Находясь в должности командира временного батальона, он занимался эвакуацией из России белых офицеров и членов их семей. Сам Пешков не любил вспоминать этот эпизод своей биографии. «Зиновий никогда не рассказывал о том, что он там видел. Он также никогда не говорил о белых армиях. Всё это оставило у него ужасные воспоминания…», – писала в 1966 году Эдмонда Шарль-Ру, ставшая последней любовью Пешкова.

14 января 1920 года Зиновий ненадолго вернулся на военную службу, став капитаном 1-го бронекавалерийского полка Иностранного легиона, в котором служили в основном бывшие белогвардейские офицеры, но 21 января 1921 года снова оказался на дипломатической работе.

[Пpохожий]

В 1921 году Пешков ненадолго становится общественным секретарем Международной комиссии помощи, голодающим в России. Но, по многочисленным свидетельствам знавших его людей, никакого интереса ни к своей семье, ни к оставленной Родине он ни тогда, ни потом не проявлял. Какого-то особенного энтузиазма у него новая работа не вызывала: он упорно добивался разрешения вернуться на военную службу. Наконец, в 1922 году ему удалось получить назначение в Марокко.

В 1925 году Зиновий Пешков в качестве командира батальона Первого полка Иностранного легиона (40 его солдат были русскими) принял участие в Рифской войне, получив ранение в левую ногу, второй Военный крест с пальмовой ветвью и заработав у своих подчинённых странное и забавное прозвище — Красный Пингвин. Находясь в госпитале, он написал книгу «Звуки горна. Жизнь в Иностранном легионе», которая была издана в 1926 году в США, а в 1927 году вышла во Франции под названием «Иностранный легион в Марокко».

С 1926 по 1937 гг. Пешков вновь находился на дипломатической службе (с 1926 по 1930 гг. – в МИД Франции, с 1930 по 1937 – в миссии Верховного комиссара в Леванте), а затем возвращается в Марокко командиром 3-го батальона Второго пехотного полка Иностранного легиона. После начала II мировой войны воевал на Западном фронте.

[Пpохожий]

Его соединение оказалось в составе войск, верных вишистскому правительству. Не желая служить «предателю Петену», Пешков подал в отставку по причине достижения возрастного предела для своего звания, после чего спокойно выехал в Лондон.

В конце 1941 года был представителем де Голля в колониях Южной Африки, занимался охраной союзных транспортов, в 1943 – получил звание генерала.

В апреле 1944 года Пешков окончательно перешёл на дипломатическую работу и был отправлен в ставку Чан Кайши, с которым ему суждено было ещё раз встретиться в 1964 году – на острове Тайвань.

2 сентября 1945 года Зиновий в составе французской делегации находился на борту линкора «Миссури», где был подписан пакт о капитуляции Японии.

[Пpохожий]

С 1946 по 1949 гг. Пешков находился на дипломатической работе в Японии (в ранге главы французской миссии). В 1950 году он вышел в отставку, получив напоследок звание корпусного генерала. Последнее большое дипломатическое поручение он выполнил в 1964 году, вручив Мао Цзэдуну официальный документ о признании Францией коммунистического Китая.

27 ноября 1966 года он умер в Париже и был похоронен на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. На плите, согласно его завещанию, была высечена надпись: «Зиновий Пешков, легионер».Похороны нижегородца, дослужившегося во Франции до звания генерала, стали одной из самых пышных и торжественных траурных церемоний за всю послевоенную историю Франции. «В день похорон в Париж приехала советская делегация, но весь город был увешан российскими триколорами. Если бы он знал об этом, он бы рассмеялся» – вспоминала Эдмонда Шарль-Ру.

[Пpохожий]

Как мы видим, Зиновий Пешков придавал очень большое значение своей службе в Иностранном легионе, был храбр, имел боевые награды, однако никаких особых военных подвигов в своей жизни не совершил и большую часть жизни был не военным, а дипломатом. На дипломатическом поприще он и добился наибольших успехов. В этом отношении он значительно уступает многим другим русским «волонтёрам» легиона, например, Д. Амилахвари и С. Андоленко.

Гораздо более преуспел на военном поприще служивший в «Русском легионе чести» (входившем в состав Марокканской дивизии) Родион Яковлевич Малиновский, дважды Герой Советского Союза, Народный герой Югославии, советский маршал, ставший министром обороны СССР.

[Пpохожий]

Зиновий женился на Лидии Бураго, дочери казачьего офицера, жившего в Италии, а годом позже у молодой пары родилась дочь Елизавета.Елизавета Пешкова получила хорошее образование, окончив отделение романских языков Римского университета. В 1934 году она вышла замуж за советского дипломата И. Маркова и уехала в СССР. В 1935 году родила сына Александра, а в 1936-1937 гг. снова оказалась в Риме, где её муж, являясь кадровым разведчиком, исполнял обязанности 2-го секретаря посольства. Из Италии они были вынуждены уехать — после того, как власти обвинили И. Маркова в шпионаже. Доказательств вины Маркова они предоставить так и не смогли, из чего можно сделать вывод, что зять Пешкова был профессионалом высокого класса. 17 февраля 1938 года в Москве Елизавета родила второго сына – Алексея, а 31 марта она и Марков были арестованы – уже как итальянские шпионы. После отказа свидетельствовать против мужа Елизавета была отправлена в ссылку на 10 лет. В 1944 году её разыскал бывший советский военный атташе в Риме Николай Биязи, знавший её по работе в Италии, который в это время являлся директором военного института иностранных языков. Он добился возвращения старой знакомой из ссылки и предоставления ей 2-комнатной квартиры и помог отыскать сыновей. В его институте она преподавала французский и итальянский языки, в 1946 году ей даже присвоили звание лейтенанта, а в 1947 назначили заведующей кафедрой итальянского языка.

Но после увольнения Биязи в отставку отправили и его подопечную, приказав ей покинуть Москву. Она работала учительницей французского языка в одной из станиц Краснодарского края, а после реабилитации – медсестрой и библиотекарем-архивистом краеведческого музея Сочи. В 1974 году советские власти разрешили ей посетить могилу отца в Париже, в том же году её нашли итальянские родственники: она потом 5 раз посещала свою сводную сестру Марию (Мария-Вера Фьяски), которая была младше её на 11 лет.

на фото-Елизавета Зиновьевна Пешкова-Маркова в форме лейтенанта, Московский институт военных переводчиков

[Пpохожий]

Старший сын Елизаветы стал капитаном морской пехоты Советской Армии, младший – журналистом.

[Пpохожий]

Пешков и Горький

[Пpохожий]

https://warspot.ru/3134-frantsuzskiy...skim-aktsentom