«Я поцелую твои пейсы»

[Пpохожий]

«Я поцелую твои пейсы»: израильское участие в гражданской войне в Йемене

Верблюды, шейхи, горные племена, британский спецназ, воздушные нарды и длинная рука Израиля – из истории израильских тайных операций

Девизом йеменского движения «Ансар Аллах», они же хуситы, является «Аллах велик, смерть Америке, смерть Израилю, проклятие евреям, победа исламу». Хуситы, названные так по имени своего основателя и самопровозглашенного имама Хусейна аль-Хуси, являются идейными продолжателями зейдитского имамата, существовавшего в Северном Йемене 1000 лет с небольшими перерывами. Однако отношения между имамом и Израилем не всегда соответствовали нынешнему девизу.

[Пpохожий]

Игра престолов

18 сентября 1962 года скончался имам Ахмед бин Яхья Хамидаддин, король Йеменского Мутаваккилийского королевства. На следующий день королем и имамом был провозглашен его сын принц Мухаммад аль-Бадр. Долго царствовать ему не пришлось: уже 26 сентября 1962-го полковник Абдалла ас-Саляль, только что назначенный начальником генштаба, произвел переворот и провозгласил Йеменскую Арабскую Республику (ЙАР).

При обстреле дворца танками и артиллерией имам аль-Бадр сумел сбежать, добрался до саудовской границы и начал собирать верные ему зейдитские племена в горах Северного Йемена. Он надеялся повторить то, что было сделано при переворотах 1948 и 1955 годов: в 1948-м имам Яхья был убит, но его сын Ахмед с помощью северных племен в три недели восстановил власть семьи Хамидаддин и стал следующим имамом, в 1955-м пытались свергнуть уже самого Ахмеда, но принц аль-Бадр снова с помощью северных племен вернул власть своему отцу. Сейчас аль-Бадр дрался за самого себя. Возможно, ему снова удалось бы подавить переворот, но, помимо внутрийеменского расклада, на стол легла козырная карта: президент Египта Гамаль Абдель Насер оказал военную поддержку новой республике во главе с Салялем. Саудовская Аравия со своей стороны решила помочь аль-Бадру.

Может показаться, что такая поддержка сторон была тривиальной, но всё было сложнее. Еще имам Ахмед, несмотря на реакционную внутреннюю политику, сблизился с Насером настолько, что после слияния Египта и Сирии в Объединенную Арабскую Республику в 1958-м присоединил к ней Йемен, в результате чего была создана конфедерация Объединенных Арабских Государств. Более того, имам Ахмед взял курс на сближение с коммунистическими странами, принц аль-Бадр не только постоянно посещал Египет, но ездил в СССР и КНР, в Йемене работали советские и китайские специалисты, строили дороги, заводы и новый порт в Ходейде. Вообще, внешнеполитическая линия была такая, что аль-Бадра в западных разведках называли «красным принцем» и думали, не стоит ли убрать и Ахмеда, и аль-Бадра и передать трон брату Ахмеда Хасану, настроенному более прозападно. После выхода Сирии из состава ОАР в 1961-м Йемен тоже вышел из конфедерации, и отношения с Египтом обострились, но аль-Бадр по-прежнему считался насеристским элементом.

После переворота Саляль сообщил, что аль-Бадр погиб при штурме дворца, находившийся за границей Хасан объявил имамом себя, и только через несколько недель мир получил подтверждение, что аль-Бадр жив, собирает ополчение и намерен отвоевать Йемен обратно. К этому моменту египетские войска уже высадились в Йемене для поддержки республики, и ставка уже была сделана на Саляля. Возможно, если бы было известно, что имам жив, это повлияло бы на позицию Насера, возможно, нет, и он исходно ставил на Саляля, в любом случае к тому моменту это уже было неважно. Для Насера это был шанс снова поднять свой флаг и свой престиж после выхода Сирии из ОАР и снова продолжить свою экспансию. СССР, широко сотрудничавший со старым режимом, тоже сразу признал ЙАР и продолжил помогать в военных и гражданских областях. США тоже решили не спорить с фактами и в декабре 1962-го признали новую республику. На фоне только что закончившегося Карибского кризиса такое согласие сверхдержав было практически именинами сердца.

С другой стороны баррикад оказались монархии Ближнего Востока, которым этот кавалерийский наскок Насера вовсе не нравился: и Саляль, и Насер заявляли, что их цель — революция на всём Аравийском полуострове. Но если Иордания вскоре перестала помогать монархистам и признала республику, а Иран в целом был на стороне имама, но с активной помощью долго раскачивался, то Саудовская Аравия не могла смириться с такой угрозой прямо на своей границе. И по той же причине с этим не могла смириться Великобритания: интервенция Насера в Йемене прямо угрожала Адену и протекторату Федерации Южной Аравии. Однако, в отличие от Саудовской Аравии, британский истеблишмент колебался. Как обычно, Форин-офис, министерство колоний, премьер-министр, другие министры и чиновники имели свое мнение и тянули в разные стороны, и в результате пошли компромиссным путем: непризнание республики и официальное невмешательство в войну. Но только официальное.

[Пpохожий]

Тень Лоуренса Аравийского

Организаторами неофициального британского вмешательства в Йемене были отставные и действующие офицеры спецназа SAS (Special Air Service) и разведки, а также «суэцкая группа» политиков, которые, кроме необходимости защитить Аден, видели в этом новый раунд войны против Насера и возможность отомстить за неудачу Суэцкой операции 1956 года. Основное ядро организаторов составили легендарный подполковник Дэвид Стирлинг, создатель SAS во время Второй мировой, подполковник Джим Джонсон, бывший командир 21-го полка SAS, подполковник Джон Вудхаус, командир 22-го полка SAS, полковник Дэвид Смайли, член парламента от консерваторов Нил (Билли) Маклин, министр авиации Джулиан Эмери и министр по делам колоний Дункан Сэндс. Премьер-министр Гарольд Макмиллан и сменивший его в октябре 1963-го Алек Дуглас-Хьюм сами не принимали участия в организации, но были в курсе, как и соответствующие сотрудники MI6, губернаторы и другие чиновники, негласно оказывавшие содействие. Это была очень британская операция по стилю и исполнению.

Республиканская армия Саляля образца 1962 года недалеко ушла от племенного ополчения монархистов по уровню вооружения и подготовки, а по числу личного состава многократно ему уступала, поэтому основная тяжесть войны в Йемене легла на египетский экспедиционный корпус, который уже к началу 1963-го вырос до 20 тысяч человек. Египтяне контролировали столицу Сану и другие крупные города, дороги, прибрежную полосу и юг страны, а горами на севере и северо-востоке владели монархисты. В целом это соответствовало и распределению реальной поддержки сторон среди населения: северные шииты-зейдиты по вековой традиции были в основном за своего зейдитского имама, южные сунниты-шафииты преимущественно были за республику, городское население как более современное тоже больше склонялось к республике, иногда кланы переходили с одной стороны на другую из-за личных расчетов лидеров или банального подкупа. Важно подчеркнуть, что водораздел не проходил четко по линии шииты либо сунниты, и Саляль, и другие республиканские лидеры тоже были зейдитами, раздел был между старыми феодальными и новыми современными порядками. Поэтому монархисты в своей международной пропаганде не упирали конкретно на монархический режим, а предпочитали называть себя лоялистами и подчеркивали, что борются за свободный Йемен против египетской оккупации.

Египетская пехота не была готова к горной войне, бронетехника и артиллерия там тоже помогали ограниченно, поэтому главной ударной силой в северных районах стала египетская авиация, которой монархисты ничего не могли противопоставить и только укрывались от авианалетов в многочисленных пещерах. Из такой расстановки сил для монархистов следовала в основном партизанская тактика: минирование дорог, налеты, обстрелы, блокирование застав, изматывание, постепенное обескровливание египтян и развитие успеха при египетских отступлениях. Обеспечение этих задач и поставили перед собой британские организаторы: группы наемников должны были инструктировать монархистов в применении доступного им тяжелого вооружения, обучать диверсионной и минно-взрывной работе, создавать радиосеть для координации действий отрядов в разных районах и вести разведку. Решение о заброске наемников в Йемен организаторы приняли в марте 1963-го, и с июня 1963-го первая группа приступила к работе. Командовал ею легендарный подполковник Джонни Купер, один из «оригинальных» бойцов SAS, еще капралом воевавший под началом Дэвида Стирлинга в Северной Африке и затем прошедший Францию и Германию, а после Второй мировой – Малайю и Оман.

Финансирование всей этой операции полностью взяла на себя Саудовская Аравия. Она оплачивала работу наемников, а также поставляла вооружения и через свою границу, и через Аден, и снабжала деньгами самого имама аль-Бадра, потому что монархическому ополчению тоже нужно было платить, причем бумажки не ценились, валютой были золотые соверены либо серебряные талеры Марии Терезии. Египетская пропаганда говорила о сотнях наемников, воюющих на стороне монархистов, реально за последующие годы в Йемене действовали несколько десятков наемников, в основном британских, а также французских и бельгийских. Французы были нужны британцам потому, что вместе и Насера бить легче, и как маскировка, вместо чисто британской операции. Французы, среди которых были такие знаменитые фигуры, как Роже Фольк и Боб Денар, тоже действовали при негласном содействии французской разведки: Франция не испытывала восторга от появления Насера вблизи Джибути.

Война шла с переменным успехом, наступления сменялись контрнаступлениями, периодически происходили перемирия и переговоры между Саудовской Аравией и Египтом о выводе войск и прекращении поддержки сторон, а также конференции республиканских и монархических элементов в попытке достичь компромисса, которые снова сменялись ожесточенными боями. В результате египетское военное присутствие в Йемене затянулось на пять лет, доходя в отдельные моменты почти до 70 тысяч человек, что составляло почти треть всего боевого состава египетской армии. Общие потери египтян убитыми составили до 20 тысяч человек. Война не отличалась гуманностью: Египет применял в том числе и химическое оружие против мирного населения, монархисты в ответ отрезали пленным египтянам уши, носы, губы и отправляли в таком виде обратно: это называлось «улыбка для Насера». Решительной победы достичь не удалось, и Йемен стал для Насера собственным Вьетнамом, к злорадному удовольствию всех его недругов.

[Пpохожий]

На дальних подступах

Одним из главных недругов Насера был Израиль. На собственно израильско-египетской границе после Синайской войны 1956 года было в основном тихо, но постоянная политическая экспансия Насера на Ближнем Востоке, создание ОАР и последующие попытки ее возродить, египетские разработки ракетного и химического вооружения и непрерывная антиизраильская пропаганда делали Насера для Израиля олицетворением того, чего Бен-Гурион опасался еще в ноябре 1948-го, записав в своем дневнике: «Признаем правду: мы победили не потому, что наша армия вершит чудеса, а потому, что арабская армия гнилая. Но должна ли эта гниль быть вечно? Разве невозможен арабский Мустафа Кемаль?» Популярный лидер мощнейшей арабской страны, изгнавший империалистов, провозглашающий объединение арабов и восстановление их былой славы, с которым уже была одна война и следующая только вопрос времени, которого поддерживает СССР и за которым ухаживают США: опаснейший враг.

Поэтому высадку Насера в Йемене Израиль рассматривал и как опасность, и как возможность: египетская угроза стратегически важному для Израиля Баб-эль-Мандебскому проливу, потенциальное дальнейшее падение монархий Аравийского полуострова и захват Египтом его нефтяных месторождений, с одной стороны, и возможность связать Насера на удаленном от Израиля фронте и надолго обескровить его армию – с другой. Такое совпадение израильских интересов с британскими вскоре привело к практическому сотрудничеству.

Оружие и боеприпасы монархисты получали из Саудовской Аравии и Адена долгими сухопутными путями, и на многих участках единственным возможным транспортом были верблюды. Согласно выкладкам Нила Маклина, который замерил параметры на местности, один верблюд мог нести 20-30 винтовок, средняя скорость каравана три мили в час на равнине и две мили в горах, средний дневной переход 20 миль. Кроме того, местные кланы по пути облагали караваны данью деньгами и оружием за проход через свою территорию, иногда дороги были заминированы, иногда караваны подвергались египетским налетам и обстрелам. И если в приграничных районах снабжение неповоротливыми и медленными верблюжьими караванами было терпимым, то ближе к центру страны требовались другие средства. Идеальным средством было десантирование оружия с воздуха, но все участники, имеющие такие возможности, то есть Великобритания, Франция, Саудовская Аравия и Иран, отказывались это делать по политическим соображениям. Поэтому британские организаторы обратились к Израилю, который совсем недавно тоже получил такую возможность.

До 60-х годов транспортными самолетами ВВС Израиля были С-47 «Дакота» и «Норд Норатлас». И если раньше этого хватало, то с конца 50-х, а особенно с начала 60-х, на фоне бурного развития отношений, в том числе военных, со странами Африки, потребовались новые дальности. «Дакоты» и «Норды» с практической дальностью до 2 500 км долетали только до Эфиопии, дальше им требовалась дозаправка. В ВВС хотели получить тяжелые транспортники С-130 «Геркулес» либо С-97 «Стратофрейтер», но США тогда еще не продавали Израилю военные самолеты. В результате после изысканий и размышлений летчик-испытатель «Таасия Авирит» Хуго Маром купил в Калифорнии пять списанных авиакомпанией «Пан Американ» авиалайнеров «Боинг 377 Стратокрузер», гражданской версии «Стратофрейтера», а в Аризоне – списанные ВВС США части от «Стратофрейтеров»: хвосты со створчатыми десантными люками, грузовые палубы, рампы и другие детали. Отдельные части, в отличие от целых военных самолетов, продавать разрешалось, таким образом Маром купил, по сути, наборы деталей для конверсии гражданского варианта в военный.

С марта по май 1962-го все пять самолетов прибыли в Израиль, и «Таасия Авирит» приступила к их долгому переоборудованию. Еще до окончания полной конверсии «Стратокрузеры», получившие в Израиле название «Анак» (Гигант), начали с декабря 1962-го выполнять дальние полеты, в первую очередь по доставке вооружений из Франции, позже начались и полеты в Африку: практическая дальность более чем 6 000 км открыла новые горизонты. В феврале 1963-го в 103-й транспортной эскадрилье открылось звено «гимель» для оперативного принятия «Стратокрузеров», в мае 1963-го оно было переименовано в 120-е звено. С января 1964-го оно уже реально действовало как отдельная эскадрилья, но официально новая 120-я «Международная» транспортная эскадрилья открылась только 1 июля 1964-го. Командовал эскадрильей майор Арье Оз.

[Пpохожий]

«Готов принять оружие от кого угодно»

И как раз на начало действий 120-й эскадрильи пришлось совпадение британских и израильских интересов по йеменскому вопросу. Сначала Джим Джонсон осведомился у министра иностранных дел правительства имама Ахмеда аль-Шами, не будет ли имам возражать, если необходимое монархистам оружие десантирует Израиль. Шами сказал, что имам готов принять оружие от кого угодно. Нил Маклин получил похожий ответ также от принца Хасана, дяди имама и премьер-министра. После этого Маклин провел предварительную беседу с израильским военным атташе в Лондоне полковником Даном Хирамом. Затем 10 декабря 1963-го заместитель генерального директора МИД Израиля Яаков Герцог встретился в Лондоне с министром двора, тестем и конфидентом имама Яхьей аль-Хирси. Также на встрече присутствовал Меир Амит: с января 1962-го он был начальником АМАНа, с марта 1963-го из-за отставки Исера Харэля параллельно возглавлял и «Моссад», а в январе 1964-го передал командование АМАНом Аарону Яриву и остался начальником «Моссада».

Хирси сообщил, что он послан лично имамом аль-Бадром, что его народ не питает вражды к Израилю и что ввиду попыток лишить его народ независимости он обращается к Израилю за дружбой и помощью. Помощь запрашивалась следующая: военная – поставки оружия согласно списку; финансовая; политическая – лоббирование в США отмены признания ЙАР, дипломатические усилия среди друзей Израиля; и прямая – нападение Израиля на Египет. Со своей стороны Хирси обещал признание Йеменом Государства Израиль сразу же после победы имама и выразил готовность дать об этом письменное обязательство. Яаков Герцог поднял вопрос о возможностях навести контакты между Израилем и Саудовской Аравией, от этой темы Хирси уклонился, сказав только, что, если Йемен признает Израиль, это может подвигнуть и другие арабские страны в нужном направлении.

По окончании встречи Герцог и Амит отправили в Израиль телеграмму со своими рекомендациями, где Герцог, в частности, написал: «Несмотря на большую неуверенность в том, что мы в результате получим выгоду от этой связи, нельзя упускать возможность». Через несколько дней Герцог передал Хирси принципиальный положительный ответ, и 20 декабря 1963-го Хирси прилетел в Израиль и провел серию встреч с руководством «Моссада» и МИД. Стороны договорились о поставках оружия Израилем, о посылке израильского представителя в Йемен для оценки положения и о дипломатической помощи Израиля, включая пропаганду в пользу имама в Европе и США и финансирование содержания йеменского политического представительства в Париже на сумму $ 25 000. В феврале 1964-го Хирси снова встретился с Герцогом в Париже и в Лондоне, на этот раз вместе с принцем Абдуррахманом бин Яхья, дядей имама и вице-премьером. Хирси привез письмо имама, подтверждающее все предыдущие договоренности. Дальнейшие контакты с йеменцами были переданы из ведения МИД в «Моссад», куратором назначили Нахума Адмони, будущего начальника «Моссада».

Нил Маклин прилетел в Израиль и встретился с Меиром Амитом, Нахумом Адмони и премьер-министром Леви Эшколем. 20 февраля 1964-го Джим Джонсон и Дэвид Смайли встретились с заместителем министра обороны Шимоном Пересом и командующим ВВС генерал-майором Эзером Вайцманом. Через несколько дней Джонсон, управлявший из Лондона всей работой наемников в Йемене, прилетел еще раз со своим помощником Тони Бойлом для уточнения последних деталей. Бойл, как наиболее подходящий, стал координатором англо-израильской десантной операции: молодой флайт-лейтенант, недавно уволившийся летчик-истребитель, служивший адъютантом верховного комиссара Адена, потомственный авиатор – его отец сэр Дермот Бойл был маршалом королевских ВВС. Бойл знал и обстановку на местности, и прекрасно находил общий язык с израильскими летчиками относительно авиационных проблем.

[Пpохожий]

Первым делом самолеты

Параллельно уточнениям деталей с британцами в ВВС шла собственная подготовка: разведывательная, навигационная и техническая.

С санкции Эзера Вайцмана Меир Амит послал в Йемен начальника разведки ВВС подполковника Зеэва Лирона для рекогносцировки. Лирон прошел краткую подготовку в «Моссаде» (потом она ему пригодится, когда он перейдет туда служить), получил фальшивый паспорт, через Европу и Африку прилетел в Аден, и оттуда британцы с местными проводниками забросили его в Йемен. Он изучил возможные места для десантирования грузов, оценил уровень монархического ополчения, конкретные потребности в оружии и боеприпасах, общую обстановку и расположение египетских войск. Затем через Аден, Эфиопию и Европу он вернулся в Израиль, и в пятницу вечером в аэропорту его встретил Меир Амит с единственным вопросом: «Ты рекомендуешь десантирование?» – «Рекомендую». Прямо из аэропорта Меир Амит позвонил Эзеру Вайцману по телефону-автомату, на следующее утро, в субботу, Вайцман вызвал к себе домой Арье Оза и поставил ему задачу: подготовить десантирование груза в Йемене, полет туда-обратно без посадки, ночью, на малой высоте, около шести тонн за раз. Примерное место сброса Вейцман показал в школьном атласе своего сына.

Операция была строго секретной, поэтому Арье Оз запретил штурману Моше Бартову обращаться в метеорологическое подразделение ВВС за данными, и тот в штатском под видом студента отправился в метеоцентр в Бейт-Дагане и библиотеку Еврейского университета за всей возможной информацией о климате и погодных условиях Йемена: температура, направление ветров, облачность, давление. За неделю он изучил всё, что там было на иврите, английском, французском и испанском, используя в том числе знания ладино.

После этого начали отрабатывать навигацию по звездам с помощью секстанта и провели несколько тренировочных полетов над Средиземным морем на дистанциях, имитирующих полет в Йемен. Учитывая, что летать в силу понятных причин придется по ночам, а снижение для десантирования и подъем после него будут проходить в горах, решили, что операцию следует проводить в полнолуние, чтобы летчики лучше различали рельеф. Взлет будет перед закатом, сброс в районе полуночи, возвращение утром, таким образом, почти весь полет над опасными районами попадет на темное время суток, с учетом этого и проложили маршрут. В навигационном плане всё было готово. Как сказал Моше Бартов, «я перешел потом на боевые самолеты, был штурманом на «Фантомах» и участвовал во многих операциях, но прокладка маршрута в Йемен и навигация там были самыми сложными в моей штурманской карьере».

В техническом плане надо было прежде всего учитывать, что «Стратокрузер» был сложной машиной с капризными двигателями, в ВВС его в шутку называли «лучшим трехмоторным самолетом», потому что почти в каждом полете хотя бы один из четырех моторов отказывал. На тот момент в 120-м звене было три готовых «Стратокрузера», поэтому решили поставить второго бортинженера, чтобы в течение полетов каждые полчаса записывал технические параметры; по результатам выбрали четыре наиболее надежных мотора из имевшихся 12 и использовали для полетов в Йемен только их. Из самолетов тоже выбрали наиболее технически готовый, бортовой номер 96, регистрационный 4X-FPZ. После этого провели несколько тренировочных дневных и ночных сбрасываний, 16 контейнеров общим весом 5 700 кг нетто, с 600 футов на скорости 130 узлов, и тоже доложили о готовности.

Эзер Вайцман, с одной стороны, поддержал идею о сбрасывании оружия в Йемене, но с другой – опасался британского коварства, не есть ли это всё хитрая ловушка или провокация. Поэтому он поручил Озу походить с Тони Бойлом по злачным местам и проследить, не развяжется ли у него на эту тему язык в пьяном виде. Бойл ничего подозрительного не сказал, и в результате этих походов Оз с ним подружился. Вайцман также настоял, чтобы Бойл сопровождал полеты, и техники установили для него специальное кресло в кабине слева от пилота. Радиосвязь с принимающими груз в точке сброса наемниками велась через Бойла. Нужные технические детали всего радиообмена вокруг операции предварительно обговорил приехавший в Израиль майор Стэн Симонс из британского Ближневосточного командования в Адене.

Как принято в секретных и вообще военных операциях, всё было закодировано. Сама операция по десантированию получила в АОИ название «Ротев» (Соус). Британцы первоначально называли операцию «Леопард», затем «Манго», потом «Ремонт». Кодовым названием для Израиля британцы выбрали «Уэльс» – израильтяне, соответственно, были «валлийцы», затем Израиль называли «Манго-ленд» либо «Шотландия». Израильтяне, со своей стороны, называли британцев «Тернии» (Кимшоним).

Полет в 2 000 км в одну сторону, в основном над Красным морем с Саудовской Аравией с одной стороны и Египтом с другой, десантирование в горах вблизи египетских позиций в Йемене и возвращение обратно были опасными и в военном, и в техническом плане, поэтому на нештатные ситуации были предусмотрены два запасных аэродрома: Бишофту (Дэбрэ-Зэйт) – главная база ВВС Эфиопии – и Джибути. Оба этих аэродрома были хорошо знакомы израильским летчикам вообще и Арье Озу в частности: в Джибути он часто заправлялся, а в Дэбрэ-Зэйт служил инструктором и обучал эфиопских летчиков. При аварийной посадке предварительно нужно было сбросить оружие в море. Аварийная посадка в Йемене запрещалась. На крайний случай можно было сесть на прибрежной полосе в Саудовской Аравии, откуда спасательная команда должна была эвакуировать экипаж воздушным либо морским путем. Опознавательные знаки «Стратокрузера» были закрашены, экипаж заучил легенду южноамериканской авиакомпании, все были одеты в штатское – Тони Бойл закупил для них соответствующий гардероб в лондонском «Маркс энд Спенсер», также все имели при себе по 24 золотых соверена в пластиковых мешочках как часть «набора выживания».

20 марта 1964-го Тони Бойл сопроводил в Аден двух агентов «Моссада», один из которых остался в Нукубе при тыловом штабе наемников, а второй проследовал в Йемен для наблюдения. 25 марта Бойл вылетел в Израиль, и начались последние приготовления. На этом этапе Джонни Купер, который должен был принимать первый груз, начал настаивать на переносе сброса в районе Хаулана на 12 миль в сторону с точки «Авокадо» в точку «Апельсин»: она была ближе к войскам принца Абдаллы бин Хасана, командующего Второй национальной армией, иначе не всё оружие до них дойдет, также точка была дальше от египетских позиций и от гор. Израильтяне крайне не хотели менять точку на неизвестную, с которой не было предварительно получено фотографий, но после нескольких дней интенсивного радиообмена Бойл их уговорил, напирая на авторитет Купера: он принял за свою карьеру много грузов с воздуха в разных странах, и на него можно было положиться.

[Пpохожий]

От винта

Наконец после всех пертурбаций операция «Ротев» стартовала вечером 31 марта 1964-го. Экипаж по случаю особо сложной задачи был расширенный: командир – Арье Оз, два вторых пилота – Яаков Роман и Цви Баркаи, два штурмана – Моше Бартов и Ами Аялон, два бортинженера – Одед Маген и Дов Харэль, механик из «Таасия Авирит» Бени Кейнан, два радиста – Ицхак Яакоби и Идо Сегаль, два солдата подразделения радиоэлектронной разведки 515 – Яаков Барзилай и Реудор Манор, оператор погрузки Хаим Пирман – первый оператор погрузки в ВВС, до «Стратокрузеров» не было потребности в такой отдельной специальности, семь десантников из подразделения воздушного снабжения и Тони Бойл.

После взлета с авиабазы Тель-Ноф взяли курс на юг, над Красным морем шли, ориентируясь по маякам Братских островов и рифа Дедала, затем штурманы начали вычисления по секстанту. Всё шло спокойно, кроме того, что сигнал от принимающей партии о готовности не поступал и был получен только за 15 минут до последнего срока, иначе пришлось бы повернуть обратно. Радисты, предупрежденные разведкой, что египтяне могут перехватывать сообщения азбукой Морзе длиной более 20 секунд, сообщали о продвижении самолета одной точкой раз в полчаса.

За сорок миль до Ходейды повернули на восток, поднялись на 15 тысяч футов, прошли южнее ярко освещенной Саны – Бойл заметил: «Как Пикадилли». Подошли к точке сброса, Оз начал снижение. Курс 340, скорость 130 узлов, британцы включили радиомаяк, Тони транслировал команды Оза наземной партии: «Тони, давай ракету» – сигнальная ракета появилась точно по курсу. «Приман, открыть десантный люк», «Три минуты», «Тони, мне нужен Т» – зажегся посадочный знак «Т» из жестянок с соляркой. «Красный» – отцепить контейнеры, «Зеленый» – Оз потянул вверх, Приман с десантниками вытолкали контейнеры один за другим в люк, скорость 110. Приман: «Груз снаружи», Бартов: «Резко 40 градусов вправо!» Оз отвернул вправо в проход между горами, «Полный газ», Приман: «Чехлы внутри, разрешение закрыть люк», закрыли люк, продолжили подъем и легли на обратный курс. Джонни Купер просигналил с земли: «Отличный сброс. Точно в цель. Только одна свечка» – то есть не раскрылся лишь один парашют.

В 12 сброшенных контейнерах было 180 винтовок, 34 тысячи патронов 7,92 мм, 17 тысяч патронов 0.303, 72 снаряда для шестифунтовой пушки, 150 фунтов пластичной взрывчатки, почта для наемников, английские газеты и бутылка скотча. Купер, год не пивший спиртного – в Йемене вместо запрещенного исламом алкоголя жуют кат, он же гат, – отметил, что вкус был ужасный, но это не помешало ему вместе с двумя напарниками сразу же прикончить бутылку. Полученное оружие ополченцы быстро утащили в укрытия, и десантирование вызвало взрыв энтузиазма в войсках. Количество было не такое уж большое, но главное – сам сброс: зримое появление могущественного союзника, посылающего помощь с неба. Как сказал Купер, парашюты могли быть вообще пустые, на радость бы это не повлияло. Разумеется, монархисты не знали, кто сбросил оружие, в курсе были только имам и его ближайшее окружение. Все израильские опознавательные знаки были стерты, парашюты были итальянские, и даже упаковочная стружка была с Кипра.

Пока Купер и солдаты принца Абдаллы радовались полученному, «Стратокрузер» продолжал путь назад в Израиль. В районе Джедды радисты получили сообщение из оперативного штаба ВВС: «Вся страна покрыта густым слоем тумана. Нельзя сесть ни на одном аэродроме. Ждем прояснения около восьми утра». Горючего до восьми утра в расчетном режиме не хватало, Оз решил снизить скорость, чтобы к восьми утра подойти к Тель-Нофу: на тот момент горючего останется на 15 минут. На подходе к Тель-Нофу видимость была всё еще нулевая. 10 минут – аналогично. Согласно предварительному плану, Оз поднялся на 3 000 футов в готовности выбросить экипаж с парашютами над песками Пальмахим и затем направить самолет в море. Все надели парашюты, главный выпускающий десантник еще раз напомнил порядок покидания самолета и раскрытия парашюта. В последний момент заместитель Оза Биньямини сообщил с диспетчерской вышки: «Видно 50 метров асфальта в начале полосы 27». Оз развернулся, зашел на посадку, коснулся земли и тормозил по приборам, видимость нулевая. Поворот и руление уже были только на двух моторах. Остановились, показания приборов – горючее ниже нуля. Время полета – 14 часов 15 минут.

[Пpохожий]

Точность – вежливость королей

Таким образом, первый драматичный полет операции «Ротев» завершился, и приступили к планированию следующего. Имам аль-Бадр пожелал, чтобы на этот раз оружие сбросили возле его ставки в Эль-Кара: он хотел собрать всех местных шейхов, чтобы они своими глазами увидели десантирование, и таким образом поднять и свой престиж, и общий боевой дух с верой в победу. Проблема была в выбранной имамом точке: узкое плато высоко в горах, практически «орлиное гнездо», окруженное крутыми обрывами, малейший промах – и контейнеры улетят вниз с горы. Спорить с имамом было бесполезно, поэтому Оз запросил дополнительные летные часы на тренировку и в результате разработал метод особо точного десантирования. По его словам, это напоминало метод, который применил Гай Гибсон со своей эскадрильей «Ланкастеров» в 1943-м при бомбежке немецких плотин: прицельное устройство, которое совмещается в момент сброса бомб с выбранным ориентиром на местности. В ходе отрабатывания сброса в два захода с предельно малой высоты определили, в какую именно секунду следует сбрасывать груз, чтобы он приземлился точно в нужной точке, и отметили на фонаре кабины крест: как только он совместится с условленным ориентиром, груз сбрасывается.

26 мая 1964-го прошла операция «Ротев-2». Самолетом снова командовал Арье Оз, вторыми пилотами на этот раз были Одед Биньямини и Цви Баркаи, в остальном экипаже тоже произошли небольшие изменения, и на этот раз с ними не было Тони Бойла: позже он снова летал, но сейчас лично готовил площадку для приема груза у ставки имама. На этот раз сам полет прошел без инцидентов, груз был сброшен с большой точностью, с отклонением всего на 50 ярдов по ширине и на 100 по длине. Один контейнер пробил двухэтажный дом, другой упал в мечети, третий обмотал парашютом одного из присутствующих, но никого не убило и ничего из груза не пропало. Шейхи весьма впечатлились, и один из них воскликнул: «Клянусь Аллахом, мы так сильны, что захватим не только Сану, но и Аден!» Как заметил Тони Бойл, «так как предполагалось, что оружие поставили британцы, это было забавно».

[Пpохожий]

Трудовые будни

После этого десантирования вошли в рабочую колею, следующие даты полетов выбирались, помимо полнолуния, в зависимости от конкретных потребностей на местности, очередного перемирия или обострения войны, возможности наемников находиться в конкретном месте, технических проблем и т. д. Длительность полета обычно составляла шесть часов туда, 15 минут над целью, пять часов обратно. Случаев критической задержки в пути и нехватки горючего, как в первом полете, больше не было, технических проблем тоже ни разу не возникло. Кроме упомянутых выше членов экипажа, в следующих полетах также принимали участие штурманы Зеэв Офер, Йешаягу Харсит и Шмуэль Леврам, радист Авраам Твиг, бортинженер Тувья Бен-Дов и солдаты подразделения 515 Нисим Бен-Атар и Ицхак Шамай, летчики указаны далее отдельно. Из-за стратегической важности операции, помимо разборов полетов с командующим ВВС Вайцманом, после каждого вылета Оз также являлся на беседу с начальником генштаба Ицхаком Рабином. Оз опасался, что Рабин отменит дальнейшие полеты из-за риска, поэтому в основном описывал дело как «прилетели, сбросили, улетели – и всё».

Постоянную опасность представляла египетская авиация в Йемене на южном участке маршрута, и всепогодные перехватчики МиГ-17ПФ с РЛС «Изумруд» на египетской авиабазе в Хургаде на северном участке. Однако за все полеты только один раз «слухачи» из подразделения 515 на борту «Стратокрузера» засекли переговоры египтян о том, что их самолет обнаружен и на перехват подняты истребители. Арье Оз отклонился вглубь Саудовской Аравии в расчете на то, что вряд ли египетский командир имеет предварительное разрешение на вход в саудовское воздушное пространство, так и оказалось: истребители прекратили преследование и вернулись на базу. Еще один раз в Йемене пришлось отклониться из-за наземного огня, но, по словам Оза, вряд ли огонь был направлен конкретно в них, скорее всего, это было просто местное боестолкновение. Саудовской авиации и ПВО особо не опасались, саудовские партнеры британцев давали соответствующие указания «на местах» игнорировать необычные пролеты. Саудовцы знали, что британцы проводят десантирования, но не знали о роли Израиля, король Фейсал в январе 1965-го даже поделился с Маклином версией, что Насер договорился с Голдой Меир и не будет атаковать Израиль в обмен на тайную помощь Израиля и деньги из США.

25 сентября 1964-го, «Ротев-3» – Арье Оз и Яаков Роман. Начиная с этого полета второй пилот был только один.

25 октября 1964-го, «Ротев-4» – Арье Оз и Одед Биньямини. На этом этапе отказались от подготовки аварийного аэродрома в Джибути и оставили только Дэбрэ-Зэйт.

21 и 22 января 1965-го – две операции «Ротев-5» и «Ротев-6» подряд. Эзер Вайцман запретил летчикам летать в Йемен две ночи без перерыва, поэтому первый полет выполнили Одед Биньямини и Яаков Роман, а второй – Арье Оз и Цви Баркаи.

[Пpохожий]

«Судить буду строго: мне сверху видно всё, ты так и знай»

Во время «Ротев-6» Оз слегка отклонился от маршрута и пролетел над аэродромом Саны, чтобы осмотреть стоящие рядами египетские МиГи. Это была рекогносцировка: предыдущие полеты навели Тони Бойла на мысль расширить израильские действия в Йемене и разбомбить аэродром. Удар должны были нанести израильтяне, а монархисты в заранее согласованном заявлении для прессы взяли бы ответственность на себя. Как изложил Бойл в меморандуме «Предложение по дальнейшим действиям против египтян в Йемене»: «Опыт показал, что глубокое воздушное проникновение в Йемен может быть достигнуто с минимальным риском, и груз для этой операции может быть организован так, чтобы выглядеть непрофессионально подготовленным, чтобы египтяне пошли по ложному следу и приписали атаку самолету, зафрахтованному, подготовленному и загруженному платными агентами монархистов».

Вайцман принял идею положительно, и технический отдел штаба ВВС начал готовить «непрофессионально подготовленный груз» вместо штатных авиабомб. По роликовому конвейеру из десантного люка «Стратокрузера» должны были сбросить 18 бочек со взрывчаткой, соединенных таким образом, чтобы каждая бочка взводила следующую. Оз провел несколько тренировочных бомбометаний с замером времени и дистанций, чтобы «положить» ряд бочек вдоль рядов самолетов на ВПП, также начали отрабатывать нештатные ситуации типа застревания бочки в процессе сброса и т. п. Однако начальник генштаба Ицхак Рабин отнесся к плану скептически, и премьер-министр Леви Эшколь идею зарубил. Израильская операция в Йемене изначально имела целью связать Насера войной на далеком фронте, а не ввязываться с ним в прямое боестолкновение самим, то есть бомбежка противоречила стратегии. Кроме того, бомбежка представляла большой риск для «Стратокрузера» в ходе ее проведения, и в случае провала военно-политические последствия были бы крайне серьезными. И даже успешная бомбежка неизбежно помешала бы дальнейшему продолжению десантирований.

Арье Оз впоследствии говорил: «Это было бы легче легкого. За несколько секунд можно было уничтожить 30 МиГов и, может, 200 летчиков. Это полностью изменило бы ход войны. Это изменило бы и Шестидневную войну. Имам несомненно победил бы, потому что это уничтожило бы египтян». Насчет «уничтожило бы» неизвестно, но удар был бы сильный и неожиданный, и на какое-то время это дало бы монархистам передышку, пока Египет и СССР не подгонят новые самолеты и новых летчиков. Что же касается Шестидневной войны, то задним числом можно сказать и наоборот, что бомбежка в Йемене могла впоследствии как раз помешать операции «Мокед», сокрушительному удару ВВС, уничтожившему египетскую авиацию на аэродромах 5 июня 1967-го. Обжегшись на Йемене, египтяне могли начать по-другому относиться к воздушному охранению, расписанию боевых дежурств и к аэродромам как целям вообще. В этом плане, возможно, как раз хорошо, что их не спугнули преждевременно. Так или иначе, бомбежки не произошло, поэтому неизвестно, как именно и насколько она повлияла бы на дальнейшую историю.

[Пpохожий]

«Никогда не видел лучшего сброса»

Десантирования продолжались.

11 февраля 1965-го, «Ротев-7» – Одед Биньямини и Яаков Роман.

19 мая 1965-го, «Ротев-8» – Арье Оз и Цви Баркаи.

11 июня 1965-го, «Ротев-9» – Одед Биньямини и Яаков Роман.

На этом этапе операцию «Ротев» переименовали в «Дорбан» (Дикобраз).

12 июля 1965-го, «Дорбан-1» – Арье Оз и Яаков Роман.

11 августа 1965-го, «Дорбан-2» – Яаков Роман и Цви Баркаи.

Яаков Роман уже шесть раз летал в Йемен вторым пилотом, но это был его первый полет как командира. Он тоже показал высокий класс: ему досталось десантирование в особо сложной местности, и Джон Вудхаус прислал следующий отзыв: «Из более чем сотни сбросов от арктической Норвегии до джунглей Малайзии я никогда не видел лучшего сброса».

24 августа 1965-го Египет и Саудовская Аравия подписали в Джедде «Соглашение о самоопределении Йемена», согласно которому устанавливалось перемирие, был намечен референдум в Йемене о форме будущего государства, Египет соглашался на вывод войск в соответствии с договоренным графиком, а Саудовская Аравия должна была прекратить поддержку монархистов. Соответственно наступил перерыв и в израильских десантных операциях. Конференция в Хараде в ноябре 1965-го, как предварительный этап перед референдумом, закончилась безрезультатно, и в начале 1966-го война возобновилась, а с ней возобновилась и операция «Дорбан».

9 и 10 марта 1966-го – две операции «Дорбан-3» и «Дорбан-4» подряд, Арье Оз и Ицхак Биран, Яаков Роман и Цви Баркаи.

5 мая 1966-го, «Дорбан-5» – Арье Оз и Авраам Тирош.

Это десантирование стало последним. Причин прекращения было несколько.

Изменения в британской политике. Первоначально лейбористское правительство Гарольда Вильсона, выигравшее выборы в октябре 1964-го, не делало резких движений в интересующем нас регионе, несмотря на планы и размышления, и «частная» операция британских джентльменов в Йемене продолжалась, хотя организаторы-консерваторы уже были не у власти. В феврале 1966-го на фоне финансового кризиса и сокращения оборонного бюджета была принята «Белая книга по обороне», где среди сокращения британского военного присутствия в Европе и на Дальнем Востоке было заявлено также, что Южная Аравия получит независимость не позже 1968-го и Великобритания в тот же срок эвакуирует базу в Адене.

С конца 1963-го в Федерации Южной Аравии полыхало антибританское восстание, «Фронт национального освобождения» и «Фронт за освобождение оккупированного Южного Йемена», поддерживаемые Насером и ЙАР, проводили диверсионные и террористические атаки против британских войск и гражданской администрации, и британцы решили уйти не только по финансовым, но и по политическим причинам. Как часто бывало, такое британское заявление о скором уходе только подстегнуло деятельность повстанцев. Это же заявление повлияло и на продолжение египетского военного присутствия в ЙАР: если британцы уходят из Адена в 1968-м, мы останемся в Йемене до 1968-го, как сказал Насер. Пока египтяне оставались в Йемене, операция наемников тоже продолжалась, но постепенно теряла политический смысл защиты Адена, и британское правительство давало понять по неофициальным каналам, что дальнейшее англо-израильское сотрудничество в этом деле нежелательно.

Кроме того, в апреле 1966-го «Моссад» сообщил: египтяне знают, что оружие монархистам сбрасывает израильский самолет, и готовят его перехват вертолетами. В целом на протяжении израильских десантов, как сказал Джон Вудхаус, «хотя египтяне знали, что производятся десантирования грузов, и хотя у них было полное господство в воздухе, секрет, когда, как и кто десантирует, всегда сохранялся». Если у египтян появилась конкретная информация, то это могло означать также утечку информации о дате и месте следующего десантирования, то есть опасность выросла.

Но это всё были, так сказать, официальные причины. Еще одной причиной, персональной и возможно важнейшей, стало то, что 26 апреля 1966-го Эзера Вайцмана на посту командующего ВВС сменил Моти Ход. Он с самого начала возражал против операций в Йемене, считая их слишком рискованными, а пользу от них сомнительной. Пока Ход был вторым номером, он мог только возражать, когда он стал командующим, то получил решающее слово. Поэтому он разрешил только еще одно последнее уже договоренное десантирование и запретил продолжение.

На этом завершилась двухлетняя история операций «Ротев» и «Дорбан».

[Пpохожий]

Патроны и партнеры

В ходе 14 совершенных вылетов были сброшены следующие грузы:

Оружие: 2 зенитные пушки «Испано-Сюиза» 20 мм; 1526 винтовок «Ли-Энфилд» 0.303; 40 винтовок «Маузер» 7,92 мм; 118 пулеметов «Брен»; 8 пулеметов «Браунинг» 0.3; 20 ПП «Стен»; 20 базук; 23 пистолета.

Боеприпасы: 597 632 патрона 0.303; 182 355 патронов 7,92 мм; 20 000 патронов 0.5; 7 450 патронов 9 мм; 2 500 патронов 0.38; 1516 снарядов 20 мм; 72 снаряда для шестифунтовой пушки; 150 минометных выстрелов 81 мм; 400 гранат для базуки.

Инженерные боеприпасы: 672 противотанковые мины, 100 противопехотных мин, 9 700 подрывных шашек, 3 100 м огнепроводного шнура, 400 м детонационного шнура, пластичная взрывчатка, сотни воспламенителей, взрывателей, детонаторов и т. д.

Кроме того: медикаменты и медицинское снаряжение, горючее, радиооборудование, золотые соверены (доставлены в Израиль Тони Бойлом), консервы, пиво, виски, бренди.

[Пpохожий]

Для двух лет войны, даже с перерывами, это не очень много, но польза израильских десантирований была не в общем снабжении всей армии, а в точечном обеспечении необходимых потребностей у конкретных отрядов в конкретном месте, особенно в изолированных районах. Именно поэтому сбросы были так важны, чтобы их вообще затевать, и именно поэтому британцы и йеменцы настаивали на продолжении десантных операций и всегда ждали следующих грузов. Минимум два раза израильские грузы спасали изолированные отряды в критической ситуации от разгрома и в других случаях тоже были важным подспорьем. И кроме собственно материального обеспечения, эти десантирования поддерживали боевой дух монархистов, видевших в них реальную помощь внешнего мира, что постоянно подчеркивали и британцы, и министр иностранных дел Ахмед аль-Шами, с которым «Моссад» установил прямой канал связи.

Что касается Израиля, то для него польза этой операции проявилась в нескольких аспектах. Надежды на признание со стороны Йемена после победы с самого начала были небольшими, как сказал еще Яаков Герцог, особо на это не рассчитывали, максимальным реальным достижением в случае победы имама стало бы продолжение тайного военно-разведывательного сотрудничества, что ценно само по себе. Но это после победы, а пока главным было связать Насера в Йемене подальше от Израиля, и он оказался там связанным на всё время операции и еще год после этого, Египет нес военные и сопряженные с войной экономические потери.

Кроме того, Израиль постоянно получал от британских партнеров развединформацию об организационно-штатной структуре египетской армии, о тактике, вооружении, моральном духе войск и т. п., и пользовался британской помощью для внедрения в Йемен собственных агентов. Это же сотрудничество с британцами позволило завязать долговременные тайные контакты с Оманом.

Также был получен важный опыт воздушных операций такого рода, и 120-я эскадрилья впоследствии доставляла оружие иракским курдам через Тегеран, южносуданским повстанцам десантированием с воздуха, многочисленным африканским странам и т. д. Она стала «длинной рукой» Израиля и АОИ, и в эпоху «Стратокрузеров» и С-97, и в эпоху «Боингов-707» и «Геркулесов», как во время операции по спасению заложников в Энтеббе в 1976, где участвовали два «Боинга-707» 120-й эскадрильи, а все четыре «Геркулеса» новой 131-й эскадрильи пилотировали ветераны 120-й, в том числе Арье Оз. Нужные для всего этого умения закладывались во время йеменской операции в период становления 120-й эскадрильи.

А для Тони Бойла была и личная польза. Он участвовал в 12 полетах из 14 и за это время научился играть в нарды – «меня учили мастера», по его словам. Он проводил за этим занятием долгие часы по дороге в Йемен и обратно, и израильские летчики подарили ему доску для нардов, сделанную из оливкового дерева. Также Бойл развлекался постоянным ритуалом: на подлете к ядерному центру в Димоне его каждый раз просили пересесть на другую сторону, подальше от секретного объекта.

[Пpохожий]

С дальних подступов в ближний бой

После возобновления боевых действий в Йемене в 1966-м Насер провел крупное наступление, а затем перешел к стратегической обороне: египетская армия в основном обороняла треугольник Ходейда – Сана – Таиз, а вне его массированно применяла авиацию, включая химическое оружие. Насер ждал ухода британцев из Адена, чтобы войти туда на плечах поддерживаемых им повстанцев. Анализируя египетскую стратегию, АМАН полагал, что и дальше, пока египетский экспедиционный корпус находится в Йемене, Насер не пойдет на серьезную конфронтацию с Израилем, как сам Насер объяснял делегатам ООП в 1965-м: «Можно ли представить, чтобы я атаковал Израиль, пока 50 тысяч египетских солдат находятся в Йемене?» Это было одной из причин, почему Израиль позволял себе эскалации в ответ на сирийские действия на северной границе: он считал, что с юга серьезной опасности нет.

[Пpохожий]

С дальних подступов в ближний бой

После возобновления боевых действий в Йемене в 1966-м Насер провел крупное наступление, а затем перешел к стратегической обороне: египетская армия в основном обороняла треугольник Ходейда – Сана – Таиз, а вне его массированно применяла авиацию, включая химическое оружие. Насер ждал ухода британцев из Адена, чтобы войти туда на плечах поддерживаемых им повстанцев. Анализируя египетскую стратегию, АМАН полагал, что и дальше, пока египетский экспедиционный корпус находится в Йемене, Насер не пойдет на серьезную конфронтацию с Израилем, как сам Насер объяснял делегатам ООП в 1965-м: «Можно ли представить, чтобы я атаковал Израиль, пока 50 тысяч египетских солдат находятся в Йемене?» Это было одной из причин, почему Израиль позволял себе эскалации в ответ на сирийские действия на северной границе: он считал, что с юга серьезной опасности нет.

Однако во время майского кризиса 1967 года эта концепция перестала работать: Насер выступил в защиту Сирии, ввел войска на Синай, изгнал разделительные силы ООН и перекрыл Тиранские проливы, зная, что для Израиля это казус белли. Этому есть много объяснений: и очковтирательство маршала Амера, убедившего Насера, что Египет достаточно силен для такого, и желание самого Насера набрать политические очки на фоне обострения отношений Израиля с Сирией, и вера в собственную пропаганду, и просто импульсивное поведение вопреки прежнему трезвому расчету, и т.д. Объяснения иногда противоречат друг другу, но для темы данной статьи это неважно, факт, что война в Йемене перестала работать на сдерживание Египта.

За три недели «периода ожидания» многие египетские части были переброшены из Йемена в Египет, но к началу Шестидневной войны в Йемене всё еще оставалось не менее 20 тысяч солдат, а новоприбывшие в Египет части не всегда четко встраивались в боевой порядок и быстро осматривались на новом театре, происходило перетасование командиров и другие лихорадочные движения. Так что, хотя сдерживание и рухнуло, физически йеменская интервенция всё еще оказывала негативное влияние на египетскую армию к моменту начала войны. Что же касается позитивного влияния в виде накопленного боевого опыта, то опыт у египтян был в основном в виде антипартизанской войны при полном господстве в воздухе, что совсем не подходило для войны с Израилем.

Через два дня после победного окончания Шестидневной войны Нахум Адмони пригласил Джима Джонсона и Тони Бойла в Израиль. В первый же вечер их отвезли домой к министру обороны Моше Даяну, и тот встретил их со словами:

– Я бы хотел вас поздравить.

Джонсон удивился:

– Нас? Это мы прилетели поздравить вас с блестящей победой.

Даян ответил:

– Нет. Египетские солдаты были так напуганы тем, что вы устроили им в Йемене, что многие из них сдались в плен.

Разумеется, это было преувеличение, но Даян хотел таким образом поблагодарить коллег по йеменской операции. Адмони также устроил Джонсону и Бойлу осмотр полей сражений, они облетели на легком самолете Синай, увидели своими глазами колонны уничтоженной египетской техники, затем перелетели на иорданский фронт и там заодно сфотографировались на память возле подбитого иорданского танка в районе Шхема. После этого Даян пригласил их в свою канцелярию и снова поблагодарил за всю оказанную Израилю помощь. Британцы считали, что это они должны благодарить Израиль за десантные операции, и благодарность Даяна была им тем приятнее, что это, по их словам, вообще было единственное признание, которое они получили.

[Пpохожий]

Поражение на финише

Сокрушительный разгром Израилем за шесть дней армий трех арабских стран, и в первую очередь Египта, создал на Ближнем Востоке новую реальность. Это сразу же отразилось и на йеменском вопросе. В ходе Хартумской конференции в августе 1967-го Насер и король Фейсал договорились, что Саудовская Аравия компенсирует Египту в рамках арабской солидарности убытки от потери Суэцкого канала, прекратит поддержку монархистов, а Египет в срочном порядке эвакуирует войска из Йемена. Йемен вообще и Саляль в частности стали для Насера отработанным материалом, и он начал от него избавляться. В октябре 1967-го Насер освободил йеменских министров, содержавшихся под стражей в Каире с сентября 1966-го, в том числе Абдуррахмана аль-Арьяни, Хасана аль-Амри и Ахмеда Нумана, лидеров «третьей силы», умеренного республиканского крыла, оппозиционного Салялю и настроенного больше просоветски, чем проегипетски. Саляль вылетел в Багдад, и там 5 ноября получил известие, что «третья сила» произвела бескровный переворот и ему не следует возвращаться. Президентом ЙАР стал Арьяни.

Египетские солдаты к тому моменту оставались только в Ходейде и ускоренными темпами отплывали домой. Египетская авиация тоже эвакуировалась, и впервые за пять лет больше не угрожала монархистам с воздуха. Настало время решительного наступления. Принц Мухаммад бин Хусейн, командующий Первой национальной армией и к тому моменту главнокомандующий силами монархистов, нанес ряд поражений республиканским войскам, перерезал дорогу Сана – Ходейда и к концу ноября блокировал Сану полностью. Это мог быть звездный час монархистов после многолетней войны, и имам аль-Бадр триумфально вернулся бы в столицу, но история распорядилась иначе.

Саудовская Аравия прекратила поддержку монархистов по договоренности с Египтом (британские наемники тоже прекратили работу 1 ноября, по окончании оплаты), поэтому без продолжения поставок оружия и боеприпасов время играло против них, надо было действовать быстро и использовать свое численное преимущество. В рядах республиканцев царила паника, половина правительства сбежала, включая президента Арьяни. Однако Мухаммад бин Хусейн вместо немедленного решительного штурма Саны, невзирая на возможные потери, начал осаду и выдвигал ультиматумы о капитуляции. Кроме прочего, 3 декабря начался Рамадан, и многие ополченцы не хотели вести активные боевые действия, также не все полевые командиры были согласны с верховным командованием.

Этому разладу и партизанщине со стороны монархистов республиканский генерал Хасан аль-Амри, занявший пост премьер-министра, противопоставил неожиданные чудеса организации и сноровки. Он мобилизовал народную милицию, вооружив горожан, призвал южных шафиитов и повстанцев Южного Йемена, которых ЙАР поддерживала против британцев и которые сейчас пришли к ней на помощь, а главное, запросил и получил срочную советскую поддержку. СССР перебросил в Йемен несколько тысяч тонн вооружений, боеприпасов и продовольствия, а также эскадрилью МиГ-17 и эскадрилью Ил-28, которые немедленно вступили в бой: сначала их пилотировали советские и сирийские летчики, затем досрочно выпущенные йеменские курсанты, проходившие подготовку в СССР.

В результате длившаяся 70 дней осада Саны провалилась, и монархисты потерпели поражение. Это было, по сути, и поражение в войне в целом, хотя отдельные бои местного значения велись и в 1968-м, и в 1969-м. В 1970-м стороны пришли к компромиссу в виде отстранения от власти семьи Хамидаддин и включения в правительство умеренных элементов из лагеря монархистов, Саудовская Аравия признала ЙАР, а имам аль-Бадр призвал йеменцев к национальному примирению и отправился в изгнание в Великобританию. Когда он подавал прошение о натурализации, его поручителями были Дэвид Смайли, Джулиан Эмери и Нил Маклин.

[Пpохожий]

«Всё сложно»

Параллельно с осадой Саны в Северном Йемене решился и вопрос с Южным Йеменом. Правительство Гарольда Вильсона ускорило эвакуацию, и 29 ноября 1967-го из Адена отчалил последний британский солдат. На следующий день «Фронт народного освобождения» провозгласил Народную Республику Южного Йемена. 8 декабря из Ходейды ушел последний египетский транспорт, так что сцепившиеся в схватке за Южную Аравию Египет и Великобритания покинули ее практически одновременно, на севере и на юге. Южный Йемен быстро дрейфовал влево, в 1970-м сменил название на Народную Демократическую Республику Йемен (НДРЙ), стал единственным арабским государством, пошедшим по коммунистическому пути развития, и его лучшими друзьями были СССР, ГДР и Куба. Поэтому СССР не особо держался за Северный Йемен (ЙАР), который дрейфовал в другую сторону, вскоре восстановил отношения с Западом и начал получать регулярную финансовую помощь от Саудовской Аравии, видевшей в нем частичный буфер против коммунистического Южного Йемена.

Между собой ЙАР и НДРЙ вели долгие переговоры об объединении и короткие войны, параллельно с внутренними переворотами и попытками переворотов, и объединились в Йеменскую Республику в 1990-м. После этого в Йемене тоже периодически происходили беспорядки, в 2004-м вспыхнуло восстание хуситов, Саудовская Аравия начала действовать против них, США действовали в Йемене против «Аль-Каиды» (организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003), в ходе «арабской весны» 2011 года был свергнут Али Абдалла Салех, бессменный президент единого Йемена с 1990-го, а до этого президент ЙАР с 1978-го, участник переворота 1962-го и осады Саны 1967-го. Начался новый этап войны, в 2014-м хуситы вошли в Сану, что не удалось зейдитам в 1967-м, потом происходили дальнейшие сложные пертурбации, интервенция международной коалиции во главе с Саудовской Аравией и война многочисленных фракций между собой, в том числе союз бывшего президента Салеха с хуситами, затем разрыв с ними и его убийство, и сейчас хуситы, поддерживаемые Ираном, воюют главным образом с Саудовской Аравией. В общем, у нынешних зейдитов главный противник это бывший главный союзник в 60-е годы. Такой расклад.

[Пpохожий]

Эпилог

Тут мы возвращаемся к тому, с чего начали. Хуситы провозглашают «смерть Израилю», «смерть евреям» и изгоняют сейчас из Йемена последних йеменских евреев, остатки общины, жившей там более 2 000 лет.

И этот нынешний фон особо оттеняет следующую историю.

В апреле 1965-го израильского военного атташе в Тегеране полковника Яакова Нимроди посетил известный американский журналист Джон Рой Карлсон (Аведис Дерунян). Он провел перед этим несколько недель в Саудовской Аравии и Йемене, посещал лагеря монархистов и рассказал, что Израиль пользуется среди них большой популярностью, и он видел, как однажды во время прослушивания передачи радиостанции «Голос Израиля» на арабском языке один солдат воскликнул: «Где ты, израильтянин, я поцелую твои пейсы!» Он полагал, что все израильтяне выглядят как знакомые ему йеменские евреи с длинными завитыми пейсами. Солдату было достаточно того, что Израиль – враг Насера, с которым он воюет, а что он, возможно, воюет оружием, присланным Израилем, это ему знать было не положено.

Так что посмотрим, изменится ли когда-нибудь нынешний йеменско-израильский расклад в другую сторону. Как мы видим, иногда это возможно.

https://jewishmagazine.ru/articles/h...ojne-v-jemene/