Олег Пеньковский – изменник или патриот?

[Пpохожий]

Олег Владимирович Пеньковский. Родился 23 апреля 1919 года во Владикавказе - казнен 16 мая 1963 года в Москве. Бывший полковник ГРУ Генштаба ВС СССР. Предатель, работавший в пользу США и Великобритании. Расстрелян за шпионаж и измену Родине.

Олег Пеньковский родился 23 апреля 1919 года во Владикавказе в семье рабочих. Мать воспитывала его одна. В 1937 году окончил среднюю школу в Орджоникидзе. В 1937-1939 годах учился во 2-м Киевском артиллерийском училище.

Далее в 1939-1940 годах был политруком батареи, участвовал в Польском походе и Финской войне. В 1940-1941 годах был помощником начальника политотдела по комсомольской работе Московского артиллерийского училища. В 1941-1942 годах - старший инструктор по комсомольской работе Политуправления Московского военного округа. В 1942-1943 годах - офицер по особым поручениям Военного совета Московского военного округа. В 1943-1944 годы служил начальником учебного отряда и позднее командир артиллерийского батальона 27-го артиллерийского полка 1-го Украинского фронта. В 1944-1945 годах был адъютантом командующего артиллерией 1-го Украинского фронта С.С. Варенцова.

С последним Пеньковского связывали многолетние служебные и личные отношения, в том числе в послевоенные годы. В 1945 году был назначен командиром 51-го гвардейского артиллерийского полка 1-го Украинского фронта. На фронте был дважды ранен, получил тяжёлое и лёгкое ранения. В 1948 году окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе. Далее был старшим офицером мобилизационного управления штаба Московского военного округа. В 1948-1949 годах - офицер Главного штаба Сухопутных войск.

В 30 лет получил звание полковника. В 1953 году окончил Военно-дипломатическую академию Советской Армии (ВАСА), по окончании учёбы был распределён в 4-е (ближневосточное) управление ГРУ.

В 1953-1955 годах - старший офицер 4-го управления ГРУ. В середине 1955 года готовится к первой зарубежной командировке в Турцию в качестве военного атташе и резидента ГРУ. В 1955-1956 годы - старший помощник военного атташе при посольстве СССР в Турции, исполнял обязанности резидента ГРУ в этой стране. В служебной характеристике Пеньковского периода его деятельности в Турции записано: «Мстительный, злобный человек, беспримерный карьерист, способен на любую подлость».

Из Турции был отозван в Москву после неприятного эпизода в Стамбуле, когда сотрудником посольства Пеньковский был застигнут на базаре, пытающимся сбыть ювелирные украшения. По другим сведениям, уже в Турции Пеньковский пытался предлагать западным дипломатам советские военные секреты, однако те стали сторониться Пеньковского как явного провокатора. На какое-то время карьера Пеньковского застопорилась, и он был уволен из ГРУ, что вызвало у него досаду и раздражение, желание реабилитировать себя в глазах начальства.

Некоторое время Пеньковский находился в распоряжении Управления кадров Министерства обороны. Вторичный приём полковника Пеньковского на службу в военную разведку санкционировал заместитель начальника ГРУ Александр Рогов, имевший, как сослуживец с военных лет, доверительные отношения с министром обороны Малиновским, и нередко в обход непосредственного руководителя Ивана Серова распоряжавшийся в ГРУ кадровыми вопросами.

Сам Серов, согласно его мемуарам и служебным запискам, до появления Пеньковского в ГРУ не был с ним знаком, в лицо его не знал, после изучения биографии кандидата был против такого назначения и в период службы никаких поручений Пеньковскому не давал. В 1957-1958 годах - старший офицер 5-го управления ГРУ. В 1958-1959 годы учился на Высших инженерно-артиллерийских курсах Военной академии РВСН имени Ф. Э. Дзержинского. Затем по рекомендации маршала артиллерии Варенцова стал начальником курса в Академии ракетных войск.

Именно эти знания Пеньковского оказались более всего востребованы иностранными разведками. В 1959-1960 годах - старший офицер 4-го управления ГРУ, готовился к должности военного атташе в Индии, однако туда был направлен другой офицер, что вызвало разочарование Пеньковского. В 1960 году был старшим офицером специального отдела 3-го (научно-технического) управления ГРУ. В 1960-1962 годах работал «под прикрытием» в качестве заместителя начальника Управления внешних сношений Государственного комитета по координации научно-исследовательских работ при Совете Министров СССР.

Эта советская организация, руководящие посты в которой занимали старшие офицеры спецслужб, специализировалась на международных контактах в научно-технической и экономической сферах. Комитет устраивал визиты многочисленных советских научных делегаций на Запад и приём иностранных учёных, инженеров и бизнесменов в СССР. Важной целью данных обменов специалистами являлось ведение научно-технической разведки - c тем, чтобы технологические секреты Запада поставить на службу советской промышленности, прежде всего в оборонной и ракетно-космической сферах.

[Пpохожий]

Шпионская деятельность Олега Пеньковского

На одном из приёмов в Москве делегации британских предпринимателей Пеньковский познакомился с Гревиллом Винном, который оказался бизнесменом, связанным с британской разведкой МИ-6. Это событие стало точкой отсчёта шпионской деятельности Пеньковского. В ходе следствия было установлено, что Пеньковский инициативно и настойчиво предлагал свои услуги американской разведке в Москве.

По одним данным, в июне 1960 года на Москворецком мосту Пеньковский обратился к двум американским студентам из туристической группы и попросил их передать в посольство США письмо, где детально, с известными только спецслужбам подробностями, описывалось, как 1 мая над Свердловском был сбит американский разведывательный самолёт У-2, которым управлял американский пилот Пауэрс.

По другим сведениям, осенью 1960 года Пеньковский передал пакет с предложениями в сборе секретных сведений для ЦРУ в резиденцию американского посла в Москве Спасо-хаус. С британской разведкой Пеньковский пытался выйти на связь в ноябре 1960 года в канадском посольстве в Москве. По отдельным данным, его первые контакты с западными разведками относятся ещё к 1958 году.

Сам Пеньковский признал в суде, что акт вербовки состоялся 20 апреля 1961 года, в ходе его первой командировки в Лондон. Там он через посредство известного ему по встрече на публичном приёме в Москве Гревилла Винна познакомился и имел продолжительную беседу в отеле «Маунт Ройял» с двумя английскими и двумя американскими разведчиками, представившимися как Грилье, Майкл, Александр и Ослаф (впоследствии к ним присоединился Радж).

Разведчики сообщили Пеньковскому, что его письмо дошло до руководства ЦРУ. Пеньковский получил шпионские псевдонимы - Янг и Алекс, а чуть позже - Герой. Пеньковского проинструктировали о том, как пользоваться портативной фотокамерой «Минокс», технологией изготовления микроплёнок, техникой приёма радиопередач из разведцентра посредством транзисторного приёмника, о правилах пользования тайнописной копировальной бумагой, спецблокнотами для шифровки и расшифровки сообщений.

На первой встрече Пеньковскому продемонстрировали несколько тысяч фотографий советских граждан, привлёкших внимание западных спецслужб, из них почти 700 новый агент опознал как сотрудников КГБ и ГРУ, некоторые из опознанных Пеньковским сотрудников, в частности помощник военно-морского атташе Евгений Иванов, работали в советском посольстве в Лондоне. Договорились о том, что если Пеньковскому больше не удастся командироваться в западные страны, то связь будет поддерживаться через Винна, который станет регулярно приезжать в СССР под видом бизнесмена и организатора выставок.

6 мая Пеньковский вернулся в Москву и приступил к сбору агентурной информации. На первых порах Пеньковский микрофильмировал и пересылал в Великобританию научные отчёты специалистов Государственного комитета Совета Министров СССР по науке и технике (ГКНТ), побывавших в зарубежных командировках, сообщал о слухах и скандалах в руководстве СССР, давая собственную оценку происходящим событиям. В частности, Пеньковский доносил, что СССР значительно отстаёт от государств Запада по вооружениям и к войне с Западом совершенно не готов.

Пеньковский сообщал, что лишь треть из миллиона членов КПСС сохраняют преданность партии и исполняют её директивы. У молодёжи, информировал Пеньковский, отсутствует желание воевать, вместо этого молодое поколение выражает недовольство из-за острой нехватки продуктов и вещей в магазинах. По требованию британской разведки постепенно Пеньковский перешёл к информации военно-технического характера. Второй раз Пеньковский прибыл в Лондон по линии ГКНТ 18 июля 1961 года и пробыл там до 8 августа, проведя пять конспиративных встреч.

В ходе второй поездки Пеньковский вновь встретился с американо-британской «командой» разведчиков, передал им 20 фотоплёнок секретных материалов, отснятых в разных советских военных учреждениях, где он мог беспрепятственно бывать. На конспиративной встрече с шефом русской секции МИ-6 выразил желание быть представленным британскому премьер-министру.

После окончания шпионской миссии в СССР Пеньковскому были обещаны гражданство, высокая должность в разведывательных структурах на выбор США или Великобритании, с окладом 2000 долларов в месяц и по 1000 долларов за каждый месяц агентурной работы в СССР. Пеньковский примерил полковничьи мундиры американской и британской разведок, а также сфотографировался в них.

[Пpохожий]

В этот раз Пеньковскому было поручено вести сбор секретной информации среди военнослужащих ракетных войск, сведений о советских войсках, находящихся в ГДР, о подготовке нового договора между СССР и ГДР, о советско-китайских отношениях, иной секретной информации политического, экономического и военного характера.

На конспиративной даче близ Лондона Пеньковского проинструктировали об устройствах и правилах работы на специальных радиопередатчиках дальнего и направленного действия. На встрече в Лондоне Пеньковского познакомили с Анной (Жанетт) Чизхолм, женой британского дипломата и кадрового разведчика британской Secret Intelligence Service (SIS), работавшего в Москве под прикрытием должности второго секретаря британского посольства.

Чизхолм стала связной Пеньковского в периоды между посещениями Москвы Гревиллом Винном, который был основным каналом связи. В самолёте по пути в Лондон Пеньковский инициативно познакомился с женой и дочерью начальника ГРУ Серова, направлявшимися в туристическую поездку, потом навязался сопровождать их в прогулке по английской столице. А позже, по возвращении в Москву из Парижа, Пеньковский наведался с подарками домой к Серовым.

Эти факты, которым поначалу никто не придал значения, впоследствии дали повод к предположениям о неких неформальных связях между Пеньковским и Серовым, которые генерал всегда напрочь отвергал. 20 сентября 1961 года Пеньковский прилетел в Париж в составе советской делегации, в аэропорту Ле-Бурже передал Гревиллу Винну, находившемуся среди встречающих, 15 микроплёнок со шпионскими материалами.

В Париже Пеньковский провёл встречи на конспиративных квартирах с агентами британской и американской разведок, получил новые задания по подбору 10 новых тайников для безличной связи с агентами в Москве, сбору секретных материалов, в частности, о ракетной технике. Всего в ходе сотрудничества Пеньковского с МИ-6 и ЦРУ состоялось две большие встречи Пеньковского с западными разведчиками в Лондоне и одна в Париже, куда он выезжал в командировки по линии ГКНТ.

Все остальные контакты и передача информации согласно полученным инструкциям происходили в Москве. По информации Олега Гордиевского, «за всеми английскими дипломатами и англичанами, жившими в Москве, было установлено наблюдение». О том, что супруги Чизхолм занимаются в Москве не только дипломатической деятельностью, КГБ предупредил Джордж Блейк, который долго работал на советскую разведку внутри МИ-6. Первый контакт, однако, был удачным: Пеньковский, проходя в первых числах сентября мимо гуляющей по Цветному бульвару с младенцем в детской коляске Чизхолм, незаметно передал маленькую коробку конфет, внутри которой было 22 микроплёнки.

Более трёх месяцев Пеньковскому удавалось оставаться незамеченным. Под подозрение КГБ он попал 30-31 декабря 1961 года. Оперативниками было зафиксировано как бы случайное краткое пересечение Пеньковского с Анной Чизхолм в подъезде дома по Малому Сухаревскому переулку, 11 близ Арбата, что вызвало подозрение. Как выяснилось из дальнейших наблюдений, посредством «моментальных встреч» Пеньковский через англичанку еженедельно передавал разведывательную информацию на Запад. В том числе - ведомственный журнал «Военная мысль», который за рубежом называли «сверхсекретным», хотя в действительности он имел гриф «Для служебного пользования».

Часть пересылаемых материалов Пеньковский копировал, принося их домой из спецбиблиотек ГРУ, Главного Ракетно-Артиллерийского Управления Генштаба Вооружённых Сил СССР. После того, как контакты Пеньковского с Чизхолм были зафиксированы, за границу его уже не выпускали, однако в июне 1962 года при встрече с прибывшим в Москву связником, британским бизнесменом и разведчиком Гревиллом Винном Пеньковский смог передать ему, что чувствует за собой слежку.

В течение 1962 года, будучи уже под наблюдением оперативников, Пеньковский, помимо общения с Винном, провёл в Москве ещё не менее шести встреч с иностранными разведчиками. Шпион под видом сотрудника ГКНТ посетил иностранцев в их гостиничных номерах, побывал в американском и английском посольствах, однажды нанёс визит в квартиру западного дипломата. Всё это время Пеньковский закладывал информацию в тайники, часть из них находилась в подъездах жилых домов в районе Цветного бульвара, Пушкинской улицы и Арбата, а один тайник был замаскирован в надгробии поэта Есенина на Ваганьковском кладбище.

За 1962 год Пеньковский переправил англичанам и американцам около 30 микроплёнок с засекреченной документацией. Все эти месяцы за Пеньковским следили чекисты, однако не брали его с поличным, пытаясь выявить все связи агента - предполагалось, что в Москве оперирует целая шпионская сеть. Пеньковский жил в доме 36 по Космодамианской набережной (тогда - наб. Максима Горького), вместе с женой, двумя дочерьми и своей матерью.

Для того, чтобы получить точные и убедительные доказательства шпионской деятельности Пеньковского, КГБ осуществило беспрецедентную в практике спецслужб техническую операцию: по дну Москвы-реки к чердаку в доме напротив, на Гончарной набережной, был протянут кабель, управляющий кинокамерой в ящике для цветочной рассады, находившемся на балконе этажом выше квартиры Пеньковского. С помощью кинокамеры была произведена съёмка агента в момент, когда он переснимал на подоконнике секретные документы.

[Пpохожий]

Арест и казнь Олега Пеньковского

Осенью 1962 года по плану командировок в ГКНТ Пеньковский, вошедший в азарт и продолжавший шпионские вылазки в Москве, должен был вылететь в США, откуда он планировал уже не возвращаться. Однако КГБ подстроил оказию, вследствие которой Пеньковский получил лёгкую инфекцию на чувствительных органах и оказался на некоторое время в госпитале, из-за чего загранкомандировка сорвалась как бы сама собой.

В это время оперативники негласно проникли в квартиру Пеньковского и провели в ней обыск, обнаружили тайник с секретными материалами, готовыми к передаче на Запад, портативной съёмочно-копировальной техникой, шифроблокнотами и средствами конспиративной связи. Расследованием и задержанием Пеньковского руководил первый заместитель председателя КГБ, генерал-полковник Пётр Ивашутин.

Олег Пеньковский был арестован 22 октября 1962 года по дороге на работу и сразу доставлен в здание КГБ на Лубянку. В первые же четыре дня допросов Пеньковский признал многочисленные факты сотрудничества с иностранными разведками, выразил раскаяние о совершённом, предложил свои услуги в качестве двойного агента и просил о помощи и доверии в надежде, что его признание и откровенность будут приняты во внимание, и он получит шанс реабилитироваться «ценой огромнейшей пользы, которую я сейчас ещё имею возможность принести».

Спустя 10 дней после поимки Пеньковского в Будапеште сотрудниками советских спецслужб был схвачен и доставлен самолётом в Москву связник Пеньковского Гревилл Винн. Мотивы шпионской деятельности Пеньковского подверглись углублённому анализу как в ходе следствия и суда, так и в более поздних отечественных и зарубежных исследованиях - поскольку в СССР начала 1960-х годов Пеньковский по внешним признакам был весьма благополучным и даже привилегированным человеком.

Он имел престижную работу сразу в двух ведомствах и высокую зарплату по каждому из них, трёхкомнатную квартиру в центре Москвы, звание полковника-орденоносца, регулярно выезжал в служебные командировки в капиталистические страны, что было редкостью по тем временам даже для высокопоставленных военных и государственных деятелей. Благополучно складывалась и его личная жизнь: по свидетельствам, несмотря на эпизодические «мужские приключения», Пеньковский был привязан к семье - жене и дочерям. По материалам следствия и суда,

Пеньковский был человеком крайне низкого морального уровня, весьма недалёким, карьеристом и приспособленцем, любителем «красивой жизни» и ловеласом (упоминалось о его встрече в Лондоне с проституткой), склонным к застольям и выпивке, корыстным и с ограниченными интересами, мечтавшим разбогатеть и сбежать на Запад - всё это в совокупности и послужило причиной его измены. Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела дело Пеньковского и Винна в открытом судебном заседании с 7 по 11 мая 1963 года.

В ходе судебного процесса Пеньковский был представлен как полковник запаса Советской Армии, сотрудник ГКНТ, был одет в строгий деловой костюм и при галстуке; его принадлежность к ГРУ не раскрывалась (о ней стало известно только 30 лет спустя, в 1990-е годы). Процесс имел все признаки показательного. В зале по спецпропускам присутствовало около 300 «представителей общественности», иностранные наблюдатели не допускались, в советских газетах публиковались стенограммы слушаний (изданные затем книгой 100-тысячным тиражом), о процессе отснята богатая кинохроника.

Телевизионная съёмка на суде велась с элементами кинематографических приёмов: отточенные диалоги прокурора и подсудимого, нарочито литературная речь и актёрская дикция Пеньковского, напоминающие радиоспектакль, показ лица и мимики осуждённого крупным планом в момент оглашения приговора, в чём историк Алексей Кузнецов усматривал элементы режиссёрского участия. Манеру поведения Пеньковского наблюдавший за процессом председатель Верховного суда СССР А.Ф. Горкин назвал «наглой, надменной и самоуверенной».

Пеньковский надеялся, по предположению Горкина, что ему дадут 10 лет лагерей, а американские спецслужбы смогут договориться с советскими об обмене ценного агента, и он снова окажется на свободе. Председательствовал на публичном процессе генерал-лейтенант юстиции Борисоглебский, народные заседатели - генералы Марасанов и Цыганков, обвинение поддерживал главный военный прокурор, генерал-лейтенант юстиции А.Г. Горный, защищали Пеньковского известные московские адвокаты Апраксин и Боровик. Большинство заседаний суда были открытыми, однако некоторые заседания состоялись в закрытом режиме, и протоколы их засекречены до настоящего времени.

[Пpохожий]

В приговоре суд установил, что за 18 месяцев работы на разведку США и Великобритании Пеньковский передал на Запад более 5000 секретных документов, касавшихся ракетного вооружения СССР и военной стратегии, персональные сведения о более чем 600 советских разведчиках ГРУ и КГБ, информацию о позиционных районах расположения советских межконтинентальных баллистических ракет, данные о научных разработках советского военно-промышленного комплекса.

В ходе суда Пеньковский признал свою вину, в последнем слове просил о снисхождении. 11 мая 1963 года Военной коллегией Верховного суда СССР О. В. Пеньковский признан виновным в измене Родине и приговорён к расстрелу. Смертный приговор был шоком для Пеньковского, по словам очевидца последних минут процесса, осуждённый «закрыл лицо руками и долго их не опускал». Имел награды: 2 ордена Красного Знамени(1945,1945), Орден Александра Невского(1945), орден Отечественной войны 1-й степени(1944), орден Красной Звезды, 8 медалей («За оборону Москвы», «За победу над Германией», «За боевые заслуги» и др.).

По приговору суда Пеньковский лишён воинского звания и всех правительственных наград. Апелляция Пеньковского была немедленно отклонена Президиумом Верховного Совета СССР. Приговор приведён в исполнение 16 мая в 16 часов 17 минут, о чём 17 мая опубликовано сообщение ТАСС в советских СМИ. Подлинник рукописного акта об исполнении приговора, подписанный главным военным прокурором Горным, начальником Бутырской тюрьмы, исполнителем, врачом и другими лицами, опубликован в 2015 году.

Гревилл Винн признан виновным в шпионаже и приговорён к восьми годам лишения свободы: трём годам тюрьмы и пяти годам лагерей. В апреле 1964 года Винн был обменен на советского разведчика Конона Молодого, отбывавшего в английской тюрьме 20-летний срок за шпионаж.

Супруги Чизхолм, обладавшие дипломатической неприкосновенностью, а также ещё ряд британских и американских дипломатов, замешанных в деле, были высланы из СССР. Историками отмечалось, что Военная коллегия Верховного суда СССР полностью проигнорировала обстоятельства, смягчающие вину Пеньковского, а именно: его боевой путь в период Великой Отечественной войны, отмеченный ранениями и орденами (включая два Ордена Красного Знамени, Орден Красной Звезды), другие правительственные награды, деятельное раскаяние и активное сотрудничество со следствием, помощь в разоблачении агентов иностранных разведок, представленные положительные характеристики с места службы, наличие на иждивении двух несовершеннолетних детей, включая годовалую дочь.

История с Пеньковским послужила поводом для снятия с должности, понижения в звании до генерал-майора и лишения звания Героя Советского Союза начальника ГРУ, генерала армии Ивана Серова, - его начальственный пост в ГРУ 18 марта 1963 года занял руководитель следственной группы по делу Пеньковского, первый заместитель председателя КГБ Пётр Ивашутин.

Был понижен в офицерском звании и лишён звания Героя Советского Союза главный маршал артиллерии Сергей Варенцов. Жёсткие дисциплинарные меры к военачальникам были приняты, несмотря на то, что в качестве обвиняемых они не привлекались, лишь Варенцов проходил в качестве свидетеля, при этом суд не установил, что Пеньковский добыл какие-либо секретные сведения от Серова и Варенцова.

Кто именно предоставил Пеньковскому сведения, составляющие военную и государственную тайну, да ещё в колоссальном объёме и в детальных подробностях, в суде так и осталось невыясненным или неопубликованным. Никто из советских граждан, помимо самого Пеньковского, по его делу в качестве соучастников привлечён к уголовной ответственности не был. Экспертами высказывались сомнения, что по уровню своей должности заместителя начальника управления в ГКНТ Пеньковский мог обладать столь секретной информацией или самостоятельно, без помощи высокопоставленных и влиятельных лиц, её раздобыть.

Информация о Пеньковском, его работе в ГРУ и сотрудничестве со спецслужбами США и Великобритании до сего дня классифицируется как секретная, поэтому большая часть оценок строится на косвенных фактах, официальной информации, распространённой в своё время СССР, Великобританией и США, и на опубликованных в США в 1965 году автобиографических заметках самого Пеньковского (авторство которых оспаривается).

[Пpохожий]

Личная жизнь Олега Пеньковского: Жена - Вера Дмитриевна Пеньковская (в девичестве - Гапанович). Поженились в 1945 году. Тесть - генерал-лейтенант Дмитрий Афанасьевич Гапанович (1896-1952), начальник Политуправления Московского военного округа.

В браке родились две дочери, старшая - Мария. После ареста Пеньковского, в письме от 30 октября 1962 года, адресованном в КГБ, Вера Дмитриевна просила о материальной помощи и упоминала о том, что у неё две дочери, младшей - 8 месяцев.

О судьбе второй дочери Пеньковского сведений нет. После того, как подтвердилось, что жена и старшая дочь Пеньковского ничего не знали о шпионской деятельности главы семьи, у них не было проблем с трудоустройством. Обе женщины сменили фамилию на Гапанович и переехали в другую квартиру. Вдова шпиона работала редактором в издательстве иностранной литературы. Дочь окончила филологический факультет МГУ, служила в одном из управлений КГБ.

Пеньковский называл своим дядей генерала армии Валентина Антоновича Пеньковского (1904-1969), начальника штаба военного округа на Дальнем Востоке, а потом в Белоруссии. Однако данное «родство» было им выдумано. Председатель КГБ СССР в 1961-1967 годах В.Е. Семичастный объяснял, что вымысел нужен был Пеньковскому, чтобы поднять свою значимость в глазах западных партнёров.

Вера Дмитриевна - жена Олега Пеньковского

[Пpохожий]

Выступая перед журналистами в 1971 году директор ЦРУ Ричард Xелмс заявил, что Пеньковский помог «силам мира» предотвратить третью мировую войну. Перебежчик Олег Гордиевский (до ухода на Запад он был полковником КГБ) утверждал, что Пеньковский точно назвал тип и количество ракет, размещённых на Кубе, чем помог США в их противостоянии с СССР.

Известный историк разведки, профессор Кембриджского университета Кристофер Эндрю неоднократно называл Пеньковского «самым крупным агентом британской разведки в рядах советских спецслужб». В своей книге «Шпион, который спас мир», Джеролд Шехтер утверждал, что Пеньковский хотел войти в историю как «величайший шпион всех времен» и у него это получилось.

Однако время шло и сквозь хор восторженных откликов стали прорываться другие голоса. Скептики указывали, что представленные Пеньковским сведения на поверку оказались далеки действительности. В начале 1960-х годов на вооружении у Советской Армии были межконтинентальные ракеты Р-7 и Р-16 с моноблочными боевыми частями. Разделяющиеся боеголовки появились уже на следующих моделях, выпущенных в конце 1960-х годов.

Для тактических ударов можно было использовать только ракеты Р-12 (именно их 14 октября 1962 года доставили на Кубу советские корабли), которые никак нельзя было отнести к классу «крылатых». Из многих сотен «выданных» Пеньковским «советских разведчиков» ни одного впоследствии не удалось арестовать за шпионаж – скорее всего, большинство из них не имело отношения к спецслужбам.

Первыми на сторону скептиков перешли работники английской и американской контрразведки. Сотрудник британского агентства МИ-5 Питер Райт открыто заявил, что Пеньковский не предавал свою страну. Советский полковник продолжал работать в интересах ГРУ, «скармливая» Западу дезинформацию. Питер Райт отметил, что американцы сначала отнеслись с большим подозрением к Пеньковскому и долгое время отказывались с ним сотрудничать. В США скептиков поддержал шеф контрразведывательного управления ЦРУ Джеймс Энглтон. Он заявил, что всегда считал Пеньковского опаснейшим из агентов КГБ.

[Пpохожий]

Скептики были уверены, что суд над «предателем» – обычная инсценировка. После оглашения приговора Пеньковскому выдали паспорт на другую фамилию, помогли сменить внешность и место жительства. Кстати, эта точка зрения распространена не только на Западе.

В современной России её придерживаются журналист Александр Хинштейн и разведчик Анатолий Максимов, какое-то время сам игравший роль «московского агента» канадской разведки. Версия российских скептиков интересна тем, что позволяет объяснить все странности в поведении Пеньковского, перед которыми пасуют сторонники официальной точки зрения.

Например: почему полковник согласился на такую мизерную плату за предательство или зачем ему понадобилось фотографироваться в форме английской и американской армий? Для чего было везти эти снимки из Лондона в СССР и почему он «работал» в Москве с таким пренебрежением к личной безопасности? Поскольку версия предательства Олега Пеньковского изложена в сотнях книг и статей, подробно рассматривать её не имеет смысла. Зато изучение альтернативной – может представлять огромный интерес.

[Пpохожий]

Пеньковский – агент КГБ?

Чтобы лучше понять ситуацию с вербовкой Пеньковского натовскими офицерами, нужно вспомнить, в каких условиях она проходила, и какие события этому предшествовали. К 1957 году ведущим советским политикам стало ясно, что действия Никиты Хрущёва всё глубже заводят страну в тупик.

У Молотова и Кагановича возник план отстранения его от власти. 22 июня на заседании Президиума ЦК КПСС – главного органа управления партией и страной – они открыто выступили против Первого секретаря, предложив ему «уйти по-хорошему». Прения показали, что большинство Президиума настроено «за» смещение Хрущёва, однако неожиданно в дело вмешались главы силовых ведомств – министр обороны Георгий Жуков и председатель КГБ Иван Серов.

Они поддержали Хрущёва и заставили Президиум перенести обсуждение вопроса на Пленум ЦК. В результате в отставку отправилась «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувший к ним Шепилов». Хрущёв вскоре «отблагодарил» спасителей – в свойственной ему манере.

29 октября 1957 года Жукова на посту министра обороны сменил Родион Малиновский. 10 декабря 1958 года участь Маршала Победы разделил и генерал Серов. Его отправили в Министерство обороны – руководить ГРУ. КГБ возглавил Александр Шелепин, занимавший до этого должность Первого секретаря ЦК ВЛКСМ. Новые главы силовых ведомств были совершенно разными людьми. Они не походили друг на друга ни по возрасту, ни по жизненному опыту, ни по темпераменту. В отличие от прежней пары, Малиновский и Шелепин прежде не пересекались по службе, и Хрущёв был уверен, что они никогда не найдут общий язык.

Считая обоих своими личными выдвиженцами, Первый секретарь был уверен в их лояльности… Он заблуждался. Когда в недрах ЦК созреет очередной заговор, Малиновский обеспечит ему военную поддержку, а Шелепин встанет во главе заговорщиков. Однако это произойдёт только в 1964 году, а сейчас у силовых ведомств были другие заботы. Проведённая Хрущёвым реформа армии привела к серьёзному (более чем на 40%) сокращению её численности. Были выведены из эксплуатации и «утилизированы» тысячи современных танков и самолётов, порезаны на металлолом почти все крупные корабли.

Баланс сил между СССР и США существенно изменился в пользу американцев, которые всё это время наращивали военные расходы. Как следствие, к концу 1950-х годов резко возросло дипломатическое давление Запада на СССР. Было ясно, что скоро оно может перейти в военную плоскость. Соотношение сил – ужасающее. По ядерным зарядам США превосходили СССР в десятки раз, по средствам их доставки – в сотни. Но отступление – немыслимо!

Первый же шаг назад может привести к распаду «мировой системы социализма». Ресурсы, которыми располагает СССР, уменьшатся вдвое. Исчезнет даже теоретическая возможность добиться военного паритета. Единственная надежда – на феноменальную закрытость советского общества. Есть шанс, что в условиях информационного вакуума удастся убедить лидеров НАТО, что СССР гораздо сильнее, чем им кажется. Шелепину требуется обеспечить надежный канал дезинформации, по которому на США обрушится целый «водопад» лжи.

Причем организовать всё нужно так, чтобы информация шла в обе стороны. Чтобы после каждого значимого «слива дезы» с Запада приходило подтверждение – её приняли за чистую монету. Для выполнения задачи требуется особый человек: смелый, умный, находчивый, артистичный, беззаветно преданный Родине. У него должен быть доступ к огромному массиву секретных сведений… И убедительные мотивы для перехода на сторону врага.

[Пpохожий]

Шелепин перебирает варианты и останавливается на кандидатуре давнего знакомого – Олега Пеньковского. В 1941-1942 годах они плотно контактировали по работе. Шелепин в это время был Первым секретарём Московского горкома комсомола, а Пеньковский служил старшим инструктором по комсомольской работе Политуправления Московского военного округа.

Изучив досье, Шелепин понимает, что Пеньковский – в то время он учился в академии РВСН – идеально подходит для отведённой ему роли. Боевой офицер. Был дважды ранен. Имеет пять орденов, восемь медалей. Связи в высших армейских кругах – на зависть многим. Есть и пара «дефектов», из которых можно «построить» мотив для перехода на сторону врага: безобразная ссора с начальником – военным атташе в Турции и тщательно скрываемое от сослуживцев белогвардейское прошлое отца. Пеньковский самолюбив и амбициозен.

Он мечтает не просто сделать карьеру в разведке, а добиться таких результатов, чтобы о нём заговорили как о суперагенте – самом лучшем, самом результативном, самом влиятельном… Желает вписать своё имя в мировую историю. Шелепин обещает предоставить ему такую возможность. Первые попытки выйти на контакт с ЦРУ заканчиваются безрезультатно. Американцы отказываются иметь дело с Пеньковским, считая его предложения о сотрудничестве провокацией. Шелепин решает сменить тактику. Теперь Пеньковский уже не предлагает информацию, а фактически навязывает её.

В июне 1960 года он обращается на Москворецком мосту к двум американским туристам и попросит их передать в посольство письмо, где описываются известные только высшему руководству подробности об уничтожении 1 мая над Свердловском самолёта У-2 и захвате в плен его пилота Пауэрса. Ответа нет, а время поджимает… Шелепин снова меняет тактику.

Его агент оставляет американцев в покое и начинает бомбардировать письмами англичан. Упорство вскоре вознаграждается – на контакт с Пеньковским выходит сотрудник МИ-6 Гревилл Винн. Шелепин может быть доволен – первый тайм «большой игры» закончился в его пользу. Понятно, что оба участника встречи находились «под масками».

Пеньковский был одним из организаторов официального приёма для группы британских предпринимателей, в которую входил Вилл. Однако, скорее всего, оба участники уже отлично знали, с кем имеют дело. Шелепин мог вздохнуть свободно – первый тайм «большой игры» закончился в его пользу. Официальная вербовка Пеньковского произошла 20 апреля 1961 года, во время его первой командировки в Лондон.

[Пpохожий]

Винн пригласил советского полковника на встречу в отель «Маунт Ройял» и познакомил с коллегами – английскими и американскими разведчиками. Они сообщили Пеньковскому, что его письма дошли до ЦРУ и МИ-6. Для работы с новым агентом создана совместная англо-американская группа, с которой ему предстоит контактировать.

Пеньковскому назначен оклад – 3000 долларов в месяц, после перехода на Запад ему будет сохранено воинское звание и предоставлена должность (на выбор) в структурах английской или американской разведки. Для работы он будет использовать псевдонимы – Янг и Алекс.

По поводу денег Пеньковский не торгуется, а псевдонимы вскоре потребует заменить. Пусть лучше будет «Герой» – настаивает он… Кураторы соглашаются. Это первый из «капризов» Пеньковского. В дальнейшем их будет ещё несколько. Главный смысл этого «взбрыка» в том, что он позволяет проверить: насколько значимой считают кураторы полученную от агента информацию. Ведь псевдонимы уже утверждены начальством, согласованы с кучей промежуточных инстанций. Менять их по прихоти агента – жуткая морока.

Безропотное согласие исполнить «каприз» ясно показало Пеньковскому – его информацию в ЦРУ и МИ-6 считают достоверной и важной. Шелепин мог со спокойной совестью поставить «плюсик» против второго пункта плана – его агент вошёл в доверие к «работодателям». 6 мая Пеньковский вернулся в Москву и приступил к «сбору агентурной информации». Снимки секретных документов, карт, чертежей и схем, аналитические справки и политические обзоры… Агент работает по-стахановски.

18 июля он снова прибывает в Лондон и находится там до 8 августа. За неполные три недели английская разведка проводит с «Героем» пять конспиративных встреч – по нескольку часов каждая. Агент передаёт кураторам 20 плёнок с отснятыми секретными материалами и массу устной информации о ракетных войсках СССР.

Понятно, что это снова сопровождается «капризами». Пеньковский заявляет англичанам, что желает быть представленным королеве или премьер-министру! Пусть они лично поблагодарят «Героя» за помощь в борьбе с коммунистической агрессией. Ему не терпится примерить мундиры английской и американской армии, ведь скоро надо будет выбрать один из них…

[Пpохожий]

«Прихоти» агента удовлетворяются практически полностью. В Москву Пеньковский увозит снимки, где он запечатлён в сшитой по спецзаказу английской и американской форме. Вместо аудиенции премьер-министр передаёт «Герою» личную признательность через шефа русской секции МИ-6.

Шелепин может поставить в своём списке третий «плюсик». Придуманную им легенду о грозных советских суперракетах Запад проглотил, не подавившись. Однако это ещё не всё… В самолёте по дороге в Лондон Пеньковский ухитрился познакомиться с женой и дочерью своего начальника – Ивана Серова. Женщины признались обаятельному попутчику, что практически не говорят по-английски, и он великодушно предложил поводить их по городу.

Получилось нечто среднее между обзорной экскурсией и шоп-туром. Дамы в восторге от нового знакомого. Позже он навестит их в московской квартире Серовых – привезёт насколько сувениров из Парижа. Так начнёт исполняться вторая часть плана Шелепина – компрометация главы ГРУ в глазах Хрущёва. Третья встреча с кураторами прошла в Париже, куда Пеньковский прилетел 20 сентября 1961 года.

Встретившему его в аэропорту Ле-Бурже Гревиллу Винну «Герой» передал 15 микроплёнок с новыми материалами. Затем кураторы провели с Пеньковским несколько встреч на конспиративных квартирах, чтобы задать уточняющие вопросы. Он сообщил, что не может гарантировать продолжение загранкомандировок и получил задание оборудовать 10 тайников, чтобы через них можно было быстро передавать добытые материалы в английское и американское посольство.

В Париже Пеньковский не капризничает. Натовские разведчики хотят получать его информацию как можно быстрее, они готовы рисковать своими коллегами из посольств! Что это, если не доказательство возросшего доверия?

[Пpохожий]

Шелепин довольно потирает руки: задуманный им канал «слива» отлажен и работает без перебоев. Теперь советское руководство может смело идти на обострение в вопросе Кубы – если возникнут сложности, новые сообщения «Героя» быстро вправят Кеннеди мозги!

В загранкомандировки Пеньковский больше не рвётся: в этом нет необходимости. Он оставляет информацию в тайниках, проводит короткие встречи со связниками в Москве. Так гораздо удобней для КГБ. Меньше уточняющих вопросов – ниже вероятность разоблачения.

Во время одной из встреч Пеньковский предлагает в случае войны нанести упреждающий удар по важнейшим целям в Москве – зданиям Генштаба, ГРУ, КГБ и ЦК КПСС – заложив в них компактные ядерные заряды мощностью в одну-две килотонны.

«Герой» берётся лично провести диверсантов к местам минирования. Его кураторы на предложение не реагируют, и Шелепин понимает, что компактных зарядов у американцев нет. Параллельно развивается интрига против Серова. По установленным в СССР правилам, все офицеры ГРУ, посещающие западные посольства, должны согласовывать свои визиты со Вторым главным управлением КГБ.

Однажды Пеньковский «забыл» это сделать. Контрразведка, естественно, возмутилась. Руководству ГРУ пришлось извиняться перед смежниками. Во Второе главное управление ушло примирительное письмо за подписью Серова с просьбой замять недоразумение. В КГБ сделали вид, что инцидент исчерпан, но «на всякий случай» пустили за Пеньковским «наружку».

Шелепин к тому времени уже ушёл на повышение – стал Секретарём ЦК, курирующим силовиков. Операция по сдерживанию амбиций США подходила к завершающему этапу, и скоро в неё должно было включиться Министерство обороны. КГБ возглавил соратник Шелепина по комсомолу Владимир Семичастный. Ему осталось самое простое: организовать «сливы» последних порций информации и провести образцово-показательный арест «Героя».

[Пpохожий]

Пеньковский сообщил кураторам, что Советский Союз отправляет на Кубу 40 ракет средней дальности Р-12, которые по прибытию на место будут нацелены на США. Вскоре ЦРУ получает подтверждение – воздушная разведка обнаруживает строящиеся стартовые площадки.

Аналитики идентифицируют их по схемам и чертежам, которые раздобыл Пеньковский. Надобность в агенте-двойнике отпадает, и его выводят из игры. 22 октября следственная группа арестовывает «Героя». Сыщиков возглавляет первый заместитель председателя КГБ генерал-полковник Пётр Ивашутин. На квартире у Пеньковского следователи изымают «Минокс», отснятые плёнки, шифроблокноты и прочую шпионскую атрибутику…

Доказательств для суда – более чем достаточно. А в это время по другую сторону Атлантики заканчивается заключительная стадия «большой игры». 27 октября 1962 года советские ПВО сбивают американский У-2, залетевший в воздушное пространство Кубы. Мир замирает в ужасе. Все уверены: со дня на день последует ответный удар. Однако созданная Шелепиным легенда о суперракетах работает без сбоев. Кеннеди занимает сдержанную позицию.

В ночь на 28 октября он обещает Хрущёву не нападать на Кастро. В результате стороны идут на компромисс: СССР выводит ракеты средней дальности с Кубы, а США – из Турции и Италии. Чтобы Кеннеди мог сохранить лицо, американские ракеты покидают стартовые площадки на два месяца позже советских и без газетной шумихи.

Международная обстановка приходит в норму, и у Шелепина появляется возможность спокойно довести до конца вторую часть плана. Ивана Серова отстраняют от должности – за вопиющие повалы в работе. 18 марта 1963 года во главе ГРУ становится Пётр Ивашутин. Теперь никто не сможет помешать Шелепину готовить смещение Хрущёва. Однако, это уже совсем другая история…

https://stuki-druki.com/authors/Penkovskiy-Oleg.php
https://pkzsk.info/oleg-penkovskijj-...k-ili-patriot/

[пень]

Сообщение от EVAG

Выступая перед журналистами в 1971 году директор ЦРУ Ричард Xелмс заявил, что Пеньковский помог «силам мира» предотвратить третью мировую войну. Перебежчик Олег Гордиевский (до ухода на Запад он был полковником КГБ) утверждал, что Пеньковский точно назвал тип и количество ракет, размещённых на Кубе, чем помог США в их противостоянии с СССР.

мы в школьные годы выезжали "в поле" на НВП (учились окапываться, маскироваться,,,) всё это происходило на територии заброшенной ВЧ РВСН ...шахты были взорваны и засыпаны... фунdаменты от казарм остались... военрук говорил, что это Пеньковский выдал всю ракетную оборону северо-запада....