[Пpохожий]

(Далее путь автора лежал через Вятку в Котлас — л. 90 — ред.).

До Вятки едем в международном вагоне. Приезжаем после девяти часов вечера и выясняем, что по городу нельзя ходить без особых пропусков после восьми часов. Пропуска же эти выдаются не на вокзале, а в центре города, значит их нельзя уже достать. Но и на вокзале запрещено оставаться. Приезжающие в Вятку (утреннего поезда нет) до утра как скот должны стоять на путях, в отведенном для этого месте. Стоят покорно и уныло под осенним моросящим дождем.

Стоят все приехавшие с нашим поездом, за исключением нас двоих. А в то время мой компаньон уже кажется был приговорен в Москве к расстрелу и объявлен вне закона. Вокзал переполнен серыми шинелями. Какие-то части отправляющиеся против Колчака40. Расхлябанный революционный вид. Их еще нельзя принять за части регулярной армии... Город вымер точно по нему прошла чума. Нет, это хуже чумы. Повсюду чувствуется сознательное разрушение издавно налаженной жизни.

Я два раза ездил в Котлас. У котласской ветки уже в сентябре был военный вид. Неподалеку к западу в Николаевском уезде недавно было подавлено крестьянское восстание. Отзвуки этой жесточайшей расправы все время слышатся в разговорах пассажиров. Надо сказать, что простые люди очень неосторожны в разговорах. Как-то мой сосед по виду лавочник начал яростно ругать большевиков. ... (Далее описание обысков в поездах — л. 91-92 — ред.). Котлас совсем пуст. Расхаживают матросы. Город охраняют латыши. Строгий просмотр пропусков, но кого они ловят. ...

Где-то верстах в 150—200 к северу фронт. Но на реке совершенно пусто. Нам пришлось (плыть — ред.) до Великого Устюга, ни одной барки, ни одного парохода. Устюг такой же мертвый как и остальные северные города... (Автор добрался до Сольвычегодска и намеревался там дождаться союзников, но ожидания были напрасны, и поэтому пришлось ехать в Петроград, чтобы оттуда через Финляндию бежать из страны — л. 92-94 — ред.).

В Петроград попадали к концу ноября. Еще три месяца тому назад жизнь чувствовалась в северной столице, а теперь уже мерзость запустения. За это время Зиновьев41 превратил его в кладбище, населенное живыми мертвецами. На лица легла какая-то особая тень. Только в Совдепии я видел на лицах эти тени. На войне на лицах обреченных есть что-то спокойное и даже скорее светлое. А здесь заживо погребенные. Какая-то понурость. Из людей выбит человеческий дух. Почему они позволили большевикам так издеваться над собой, позволили морить себя голодом?

Почему на вокзалах ни разу не были перебиты продовольственные заставы? Почему только маленькая кучка лиц занята антисоветской работой, а остальные покорно жуют мякинный хлеб и чего-то ждут? Не большевизм сам по себе, а эта полная покорность всех слоев населения была для меня самым тяжелым в Совдепии. Последний раз в Питере видел друзей, через 8 месяцев они были замучены в Чека.

Среди павшей ниц толпы они стояли прямо, напряженно работали, спокойно смотря смерти в глаза. Точно светлые маяки среди безбрежной темной ночи. Если бы не было их, душу охватило бы полное и окончательное отчаяние. Чека к тому времени уже систематизировала свою работу, но мы жили довольно открыто. Надо было торопиться, а переход все не налаживался. Только что переправили генерала Юденича42, и на этой линии надо было подождать. Решили действовать самостоятельно. ... Было 8 декабря 1918 года. Нас вели ночью вместо обещанных двух семь часов... Уже когда начало светать, проводники, их было трое — двое военных и мальчик — заявили нам, что мы уже пересекли границу и они не пойдут дальше, опасаясь быть арестованными финнами.

Финские солдаты повезли нас верст за 20 в штаб пограничного отряда. Еще в Петрограде нам говорили, что на границе английские войска. Сведения эти были получены из красного штаба. Велико поэтому было наше удивление встретить офицера в полунемецкой форме с ленточкой железного креста. Его первый вопрос был: — Sprechen sie Deutsch? В тот же день нас доставили в Териокский карантин. Впервые за все последнее время ночью у меня был страшный кошмар: мне снилось, что меня поймали, и я в Чеке».



Источник: https://statehistory.ru/5572/Moskva-...sev-v--Kremle/