[Пpохожий]

С комиссарами Ленин обращается бесцеремонно, недослушивает, обрывает, а иногда еще и прибавляет: «Ну, вы говорите глупости». Никто не думает обижаться. Властвование Ленина признано всеми. Мне пришлось бывать на заседании Совнаркома раза четыре. На одном из заседаний я заметил какую-то новую фигуру за отдельным столиком в углу. Это был «товарищ координатор». Выходившие тогда еще свободные газеты постоянно издевались над тем, что большевики издают декреты, противоречащие их же распоряжениям. «Товарищ координатор» должен был помнить все декреты и предупреждать Совнарком в том смысле, когда постановление противоречит предыдущим.

«Товарищ координатор,— коротко бросает Ленин,— нет ли у вас чего-нибудь, идущего вразрез с принимаемым сейчас декретом?»

На заседании Совнаркома мирно обсуждались по преимуществу вопросы текущего управления, а иногда события, прошедшие за день. Насколько я мог понять и поскольку мне рассказывал Вронский принципиальных политических вопросов там не обсуждалось. Они рассматривались в партийном комитете. Нет основания предполагать, что Ленин держал себя на заседаниях ЦК партии менее властно, чем в Совнаркоме. Я не знаю, изменились ли позже отношения между Лениным и комиссарами, но для меня нет никого сомнения, что в те времена Ленин единолично правил Россией.

Комиссарам он только сообщал свои решения. Вероятно, он знал насквозь своих подручных и умел подносить им свое мнение так, что оно сразу же радостно принималось как единственно возможное. Он располагал какой-то силой внушения по отношению к остальным лидерам коммунизма. Надо было видеть с каким обожанием они произносили слово «Ильич». Да, это было настоящее обожание. По-видимому, и абсолютное зло можно обожать. Я уже упомянул...

Большевики, которых мне приходилось видеть конечно были просто сумасшедшими (я это говорю отнюдь не для их оправдания). Вероятно есть такая форма болезни, когда заскакивает только один винтик, но этого дефекта достаточно, чтобы изменились все логические и нравственные соотношения и ощущения. Меня не заставили делать доклада Совнаркому, а в перерыв Вронский представил меня Ленину. — Вот товарищ, который приехал из Киева и привез с собой немецкую торговую делегацию,— сказал он, не называя фамилии.

Ленин внимательно выслушал мое формальное сообщение о ходе переговоров. Потом задал несколько вопросов об экономическом положении на Украине. Большевиков в первую очередь интересовал хлеб. Я рассказал, что вдоль всей границы, там где нету военных действий, существует тайный товарообмен. Туда везут мануфактуру, оттуда хлеб.

— Нам следует заняться этой контрабандой в государственном масштабе, заметил кто-то из стоявших рядом комиссаров, кажется Бухарин.