[Пpохожий]

Новые опыты

К этому выводу спустя шесть лет пришел голландец Мартин Бейенринк. Независимо от Ивановского он повторил и расширил эксперимент с фильтрацией, отметив, что инфекционный агент не является бактериальным – он назвал его contagium vivum fluidum, то есть «зараза живая текучая». Знакомство с трудами Бейеринка дает ясное понимание: он осознавал, что обнаружил не токсин, а новый тип возбудителя инфекционных заболеваний и считает его живым.

Опираясь на этот факт, Бейенринк поначалу настаивал на своем полном приоритете в открытии вирусов, но после ознакомления со статьей Ивановского признал также заслуги российского ученого. «Подтверждаю, что приоритет опыта с фильтрованием […] принадлежит господину Ивановскому», – заявил голландец, тем самым подтвердив первенство Ивановского в ключевом моменте – самом открытии возбудителя инфекции, который по размерам гораздо меньше бактерий.

Как мы теперь знаем, Ивановскому принадлежит и приоритет в названии инфекционного агента, и прозрение в том, что он – дискретный, а не жидкий, как считал Бейенринк. Впрочем, ни Ивановский, ни Бейенринк так и не осознали до конца масштабов и сути своих находок. Сейчас принято считать, что Ивановскому принадлежит честь самого открытия, а Бейенринку – его повторение и распространение в научном мире. Однако для полноценного осознания природы вирусов понадобились труды следующих поколений ученых. В частности, американского химика Уэнделла Стэнли.

Мартин Бейеринк в своей лаборатории в 1921 год