[Пpохожий]

Выслушав речь Рыкунина, я мягко попытался объяснить, что речь идет не о неблагодарном Сичкине, а о благодарной теще, которая не покидает Родину и имеет право на жилплощадь. Из первого ряда встал похожий на отца Врубелевского Демона концертмейстер Большого Театра Гуревич. (Худая фигура, изогнутая вопросительным знаком, крошечные злобные глазки и змеиные губы придавали ему особый шарм).
- Я не желаю присутствовать на концерте Сичкина! - выкрикнул он. - Запретите ему говорить! Я, как патриот, не желаю выслушивать речи отщепенца и предателя Родины?
- Не надо так волноваться, патриот Гуревич, - обратился я к нему. - Кстати, какие погоды были в Ташкенте в начале войны?
Гуревич:
- Пошли вы на ....
- Я не могу никуда пойти - идет собрание. - Вы против моей тещи, потому, что она русская?
Гуревич онемел.
- Да, а во время войны какие погоды были в Ташкенте?
- Сичкин, идите к ... матери!

- Я же уже вам сказал: я никуда не могу пойти, пока не кончится собрание. Всем известно, что громче всех кричит «держи вора!» сам вор, но работники наших органов люди умные и опытные, им ничего не стоит определить, кто патриот, а кто враг. Судя по вашему фальшивому пафосу, вы, видимо, очень виноваты перед Советской Властью, но успокойтесь: советский суд - самый гуманный суд в мире, и чистосердечное признание, безусловно, смягчит вашу вину. О, совсем забыл, а в конце войны какие погоды были в Ташкенте? - закончил я под хохот собравшихся.